Михаил Владимирович Поборуев - Накануне прошлого

знаю". После кафе они гуляли по вечернему парку и юноша так и не решился ее поцеловать, лишь только робко держал ее такую мягкую, нежную ладошку.... Они встречались еще не один раз, но с каждым разом Крег все больше убеждался, что они не пара. Ее он не интересовал. Да, он был интересным собеседником, хорошим другом, но не более того. Она с удовольствием принимала его ухаживания и даже подарила на день рождения ручной компас-навигатор, но не допускала развития событий. Время шло, они становились старше, характеры приобретали уверенность и твердость, теряя юношескую наивность и мечты. Крег поступил на исторический, она ушла в модельный бизнес, пути окончательно разошлись. Где-то на втором курсе Крег "стал мужчиной", но той нежности, того сердечного трепета и блаженства, на которое он так надеялся еще в школе, не произошло. Никогда больше в своей жизни он не встретил девушки, которая смогла бы так же сильно завладеть его сердцем…

Крег сидел перед монитором. Историка медленно одолевало противное липкое чувство одиночества. Полного одиночества на многие-многие годы. Века. Сейчас он был бы рад даже тому жрецу с его проповедями. О, как бы, наверно, ликовал этот жрец, получив подтверждение своей теории! Ну да и пусть, зато было бы с кем поговорить, поспорить, даже поругаться иногда. Но затворник был один. Пусть и не на километр под поверхностью, а хорошо если на десяток метров, но сверху была выжженная радиационная пустыня. Не мог помочь историку даже телепорт, позволявший переместиться в любые указанные координаты. Координат с безопасными условиями на Леотане просто не существовало. Можно было бы переместиться в бункер своих знакомых, но с одной стороны он не знал их точных данных, а с другой стороны все типовые бункеры стандартной глубины скорее всего были сметены потоком звездной плазмы. Там, в прошлой жизни, Крег не был затворником, хотя и жил один. Друзья, знакомые, случайные женщины, периодические семинары исторического сообщества, те же жрецы Солта не давали ему выпадать из жизни. Сейчас же единственным собеседником оставался компьютер. Историк никогда не жаловал виртуальную помощницу Тангу, даже не стал ее активировать при первоначальной настройке компьютера. А сейчас, поразмыслив о перспективах умственной и психической деградации, решил ее включить. Конечно, медицинский бокс не позволил бы, при периодическом обследовании, произойти необратимым изменениям в коре головного мозга, но неизвестно, улучшилось бы от этого эмоциональное состояние затворника. Не исключено, что сойти с ума оказалось бы куда веселее. Но Крега такая перспектива не устраивала. Танга поздоровалась низким, хрипловатым нарочито-сексуальным голосом и Крег тотчас же сменил голосовой пакет на более нежный и спокойный.

Долгие беседы с Тангой, которую он переименовал в Лору, не были пустой бесплодной болтовней. Оказалось, что Лора обладает практически всей информацией, когда-либо попадавшей во всемирную сеть.Так, Крег, структурировав с помощью компьютера данные о жрецах Солта, неожиданно пришел к выводу, что они, скорее всего, были правы. Древние пророчества, изредка встречавшиеся историком в его научных изысканиях прошлой жизни, не были мифами, а были документально зафиксированы и подтверждены. Содержимое этих пророчеств вызывало вопросы, но сам факт наличия этих пророчеств убеждал в их правдивости. Крег выяснил, что практически вся история Леотаны описана в них хотя и кратко, но вполне очевидно. Особое внимание придавалось как раз последним событиям, открытию бессмертия, искажению моральных ценностей, разложению общества и, как итог, гибели цивилизации от "гнева света, бывшего жизнедателем, но ставшего смертоносным". Еще несколько лет Крег и Лора потратили на обобщение данных о жизненных устоях народов Леотаны от  "начала времен" до последних дней. Историк с горечью убедился, что все моральные ценности были настолько перевернуты, перевраны, извращены и безвозвратно утеряны, что исправить ситуацию можно было только уничтожив весь человеческий род. В древних пророчествах Крег обнаружил свод правил, "выжженных светом звезды на камнях мироздания", обещавших вечную и беззаботную жизнь при их соблюдении. И все они были попраны и забыты. И сам Крег являлся ярким примером нарушителя каждого из этих правил. Это было обидно, горько и больно. Но факт выживания затворника вселял в Крега некий оптимизм. Он, хотя и не понимал причин, по которым Солт --">