Лев Александрович Соколов - Последний Приказ (СИ)

Хартмана был лишен малейшего подобия музыкальности, и походил на рев разъярённого медведя, но тот компенсировал это страстью и одухотворенностью. - ...куандо ту понам инимикус меус, скабиллум педум меорум!

Брат Эврар стоял на колене, уста его изрекали слова идущие из самых глубин двух его сердец, и очищающие душу. Руки же его покоились на рукояти поставленного перед собой меча. Острие с неактивированным сейчас лезвием касалось пола. Эврар знал, когда он окончит молитву и поднимет меч - на полу станет видна выемка, проделанная острием. Но только одна. Пост-человеческая координация движений позволяла ему все молебны за долгие годы ставить меч в пол в одном и том же месте - ни миллиметром иначе. В молитве точность важна так же, как и в бою.

- Фирматура меа, ет скутум меус - ес ту, император. - Эхо высоких сводов делало слова веры необыкновенно звучными. - Ин вербум туум, суперсперави!..

"Броня моя и щит мой - ты император...". Так звучал перевод слов молитвы боевых братьев на низкий готик. Несмотря на то, что аккомпанементом молитве служил негромкий гул настоящих боевых доспехов, слова эти не были для Эврара пустым звуком. Даже благословенная боевая броня может быть в любой момент пробита ударом ксеноса или мятежника. Только броня духа, которую дарует истинная вера в Императора, - неуязвима.

- Нон нобис, доминэ. Нон нобис, сэд номини туо, да глориам!

Закончив молитву брат Эврар почтительно поцеловал рукоять меча, встал с колен, и поклонился алтарю. Брат Хртман поднялся, приторачивая к поясу боевой молот. Император на мозаике все так же напрягал все силы в борьбе с изменой и скверной. Вечная борьба с мировым злом, которую принял на себя бессменный вождь человечества... Эврар и Хартман почтительно попятились от алтаря, и только спустя несколько шагов позволили себе отвернутся от изображения повелителя. Под аккомпанемент гулкого эха собственных шагов, оба вышли из часовни на палубу фрегата.

- Теперь пойдем в тренировочный зал, - сказал Хартману Эврар.

- Молитва пестует душу, - хмуро буркнул Хартман, - а тренировка закаляет тело. Но я уже соскучился по настоящей битве. Сколько еще мы будем болтаться на высокой орбите? Когда уже в бой? Я застаиваюсь. Тибо уж слишком осторожен.

- Не ропщи брат, - мягко укорил более молодого десантника Эврар, - Цени мгновения мира в бесконечной войне. День, когда ты никого не убил - хороший день.

- День когда я никого не убил - праздник еретика и ксеноса!!! - Гаркнул Хартман тяжело вышагивая мимо исполинских шпангоутов - Их жизнь - оскорбление императора!

- Истинно так. - Подтвердил кивком Эврар. - Но в моменты затишья твои командиры решают, в каком новом месте ты обрушишь смерть и опустошение на врагов. Уважай их труд, сам же в это время - востри душу и тело.

- Так я и поступаю. Однако, в часовне. в перерывах между псалмами я молю императора чтобы он скорее позволил мне вновь стать орудием его гнева!

- Ты молод и нетерпелив брат. - с прежней мягкостью констатировал Эврар.

ПЯТАЯ ДЕКУРИЯ ЧЕТВЕРТОЙ РОТЫ, - вдруг загрохотал из под потолка голос командира Тибо, усиленный воксом - ЧЕРЕЗ ПЯТНАДЦАТЬ МИНУТ СБОР У НОСОВЫХ НАПРАВЛЯЮЩИХ ДЕСАНТНЫХ КАПСУЛ. ПОЛНАЯ БОЕВАЯ ВЫКЛАДКА. ДВОЙНОЙ БОЕЗАПАС.

- Ты нетерпелив брат Хартман, - продолжил прерванную мысль Эврар, когда утих динамик. - Но император услышал твои молитвы.

***

Враг определённо утерял инициативу. Его силы были распылены. Коммуникации прерваны. Настало время атаки. Это будет выход в тыл противника. Глубинный рейд, который ослабит всю армию неприятеля, и лишит того малейшего шанса на победу. Брат Алоф еще раз критически осмотре поле боя - (слишком аккуратное, слишком чистенькое; помилуй его Император) - и взявшись за фигуру, перенес её на несколько клеток вперед.

Игра носила название Регицид. На высоком готике её название означает "убийство правителя". В этом была главная цель - завалить основную фигуру врага, и сохранить в неприкосновенности свою. Всеми остальными своими фигурами в процессе достижения целей можно было пожертвовать. Логично, целесообразно, безжалостно, красиво. Так ли уж это отличалось от настоящего поля боя, - когда находящийся далеко на командном пункте командир посылал подчиненных ему бойцов в самое пекло, на верную смерть, дабы купить такой ценой стратегическое преимущество?

--">