Александр Павлович Владимиров - Последний властелин

обижайтесь, господин Антоний, — ответил Малкович. — Мы действительно никак не могли найти нужную дорогу. Точно какая-то сила уводила нас отсюда. Я даже не мог с вами связаться. У меня выпал сотовый, я тут же нагнулся за ним, но аппарат точно сквозь землю провалился. Потом мы заметили каких-то странных людей в плащах с капюшонами. Они появлялись и тут же исчезали. Ребята не хотели идти. Я их еле уговорил. Ведь я вам дал слово. Ну, и намучились. Знаете, сейчас я готов поверить во что угодно…

Управляющий замолчал, увидев меч у своего горла. Антоний сказал:

— Интересно, что случается с посланцами ада, когда им рубят головы? Говорят, ад не принимает их к себе?

— Господин Антоний?!.. Господь с вами! Помилуйте! За что?!

Упоминание имени Господа, остановило Антония. Он посмотрел управляющему в глаза… в живые человеческие глаза, где были недоумение, страх, а главное, человеческая теплота. Перепуганные парни из селения так же просили «ради Христа не убивать невинного, пожилого человека».

— Так вы не призраки?! — воскликнул Антоний. — Вы действительно управляющий моим поместьем Иван Малкович?

— Как человек православный говорю: это я, Истинный Крест! — Малкович перекрестился. — Да что с вами, господин Антоний?

И вновь в его голосе звучали самые искренние нотки, в том числе преданности хозяину. Антоний понял очередную хитрость Черного Монаха: хотел толкнуть своего противника на убийство невинного человека.

— Простите, Малкович. Но была причина моему поведению. Умоляю, простите. А теперь, друзья, нужно пробить каменный пол. Идемте со мной.

И он повел их внутрь черной башни.

А темнота продолжала сгущаться.

Заработали кирки, ломы, и через некоторое время рабочие из селения обнаружили под каменным полом небольшое пустое пространство. Антоний торопил их, ему казалось, что ночь наступает слишком быстро, что Лес продолжает меняться: в шелесте трав, листвы деревьев появляется странное торжество. Крик птицы становился ближе и ближе, такое ощущение, будто она уже у ворот черной башни. Птичьему крику «отвечало» радостное уханье, веселые вопли. Их услышали и рабочие, они в ужасе крестились и спрашивали: «Что это?!»

— Не останавливайтесь! — кричал Антоний. — Ни в коем случае не останавливайтесь!

Теперь они обнаружили, что проход не такой уж и узкий, по крайней мере, человек пройти сможет. Из зияющей черноты послышались… тихие стоны.

— Господин Антоний, — не выдержали рабочие. — Что тут происходит? Кто там, в подземелье?

— Если бы я знал, — признался Антоний. — Но там СИЛА, которую мы обязаны выпустить. Иначе Сорный Лес заполонит все наше селение, весь район Голубого Озера. Освобождайте проход!

Сам он с тревогой смотрел в сторону Леса. Множество огоньков окружали башню. Антонию почудилось, будто он видит птицу, будто она — уже во дворе…

— Теперь можно спуститься вниз! — сказал один из рабочих.

Птица действительно БЫЛА ВО ДВОРЕ. В мгновение ока она превратилась в зловещую фигуру. И теперь эта фигура шла прямо к ним.

— Значит так, — сказал Антоний, — я в склеп уже спуститься не успею, ВРАГ рядом! Кто-то из вас должен сделать это за меня…

ВРАГ приближался. Один вид его привел Малковича и других в ужас, все они точно оцепенели!

— Срочно спускайтесь вниз и открывайте гробы! — закричал Антоний.

— Господин Антоний, мы боимся! Вдруг там что-нибудь ужасное? — раздались сразу несколько голосов.

— Как я могу сражаться за спасение края, если вы боитесь постоять за себя? — горько промолвил владелец поместья. — Время на споры нет. Я иду к нему!

Он выскочил во двор и оказался нос к носу с ВРАГОМ.

Антоний отскочил, держа перед собой меч; он опять не видел скрытого под капюшоном лица ВРАГА. Да и разве есть у него лицо? Есть маски, которые он надевает на себя в зависимости от обстоятельств.

— Вот мы и встретились, — глухо произнес Черный Монах. — Ты сам пришел ко мне.

Антоний сделал выпад вперед, однако меч словно ударился о непреодолимую преграду. ВРАГ покачал головой:

— Неужели думаешь, что эта твоя игрушка сможет причинить мне вред? Наивный романтик!

В голосе служителя зла не было бахвальства, он не смеялся, не издевался, он просто констатировал факт.

— А теперь посмотри-ка вон туда, Антоний!

Позади Черного Монаха стояла целая орава отвратительных уродов: их лица напоминали маски скелетов, прорези глаз --">