В. Бирюк - Приступ

точку для обеспечения прохода конного отряда. Попутно определившись и с отрядом, и с точкой, и вообще — на кой чёрт это нужно. В подробностях.

«Человек — предполагает, бог — располагает» — мудрость христианская.

«Домашняя дума в дорогу не годится» — мудрость народная.

Пробиваться тысячей коней через глубокие снега — изнурительно, медленно.

Воевать я не люблю. Есть куда более полезные и приятные занятия. А уж участвовать в русской «братоубийственной» смуте…

Причин пересидеть дома, во Всеволжске, это кровавое безобразие я находил множество. Без меня справятся. Зачем мне в «чужом пиру похмелье»? — А оно будет обязательно.

На «Святой Руси» битвы часто сравнивают с пиром.

«тут кровавого вина недостало;

тут пир закончили храбрые русичи:

сватов напоили,

а сами полегли за землю Русскую».

«Сядем усе» — совейская комедия. «Лежу тихонько я в стороне» — народная песня. «Полягут все» — национальный эпос. «Храбрые русичи» с обоих сторон. Все — «за землю Русскую». С различным пониманием оттенков этого слова. В смысле: кому на столе сидеть.

«Вот это стол. На нём сидят.

Вот это стул. Его…».

Спасибо, но ваше меню… не привлекает.

Какие-то сплошь «обеденные» понятия. Пир, стол, напоить… Нет уж, пусть я буду «чужим на вашем празднике жизни». Издалека посмотрю, победителю поаплодирую.

Аргументы «за» сводились к трём:

— отношения с Боголюбским. Я «в пасах» — и он ко мне… «Если ты ко мне по-людски, то и я к тебе по-человечески». А если — «нет», то — «нет». Что плохо и опасно.

— экстенсивный путь. В форме возможности «половить рыбку в мутной воде» момента перемены власти.

— любопытство. Сразу после «вляпа» я попал в Киев. Но видел город мельком — когда въезжали с Юлькой-лекаркой. А так-то… «Новогодний подарок», которого в парандже выгуливают по двору для поддержания мышечного тонуса в предожидании случки с хозяином, не имеет возможности восхититься местными достопримечательностями и образцами архитектуры. Стремление к выживанию пересиливает стремление к прекрасному. Вплоть до полного отшибания.

Из «квартета» базовых инстинктов, пожалуй, только «архитектурное любопытство» легонько подталкивало меня к походу. Самосохранение, саморазмножение, социализация… мимо. Этого у меня и на Стрелке аж по ноздри.

Главное: толкал в поход «пятый инстинкт», стыд. Явный, конкретный. Персонифицированный.

Я — обещал.

Последним доводом явилось сообщение о нахождении Катеньки, Катерины, дочери покойного Вержавского посадника в Вышгородском монастыре под Киевом. Я ей обещал, я ей должен.

Обычные для зоны военных действий несуразности и жестокости, её известная связь со мной и мои враждебные отношения с участвующими в походе смоленскими князьями, делали моё присутствие на месте обязательным.

Я — решил.

И мы побежали.

На Руси конями «бегают». Кликнул клич, собрал по-быстрому конный отряд и скок-поскок, аллюр три креста, аля-улю…

Ага. Две тыщи вёрст «в одну харю», по морозу, разгильдяйству и бездорожью… Риторический вопрос о завязках на пупке — пропускаю.

Русь очень «анизотропна». Есть местности просто непроходимые. Я об этом уже… Двигаться по обжитой долине Оки, где на каждом переходе — мои стоянки, фактории… Просто: селения, городки… Где можно заранее завезти и сохранять припасы, запасных коней, где люди и кони смогут отогреться в тепле… или ломиться лишние сотни вёрст по заметённой снегами голой степи…

Однако, и идти вместе с суздальскими и рязанскими ратями по Оке-Десне, через новгород-северские и черниговские земли, я не хотел: медленно, конфликтно.

Не с врагами — с соратниками. Моих ребят я обижать не позволю, а наезды неизбежны. Уж больно мы… не такие.

Имея два отвратительных варианта, вполне по Аксиоме Эскобара: через Степь и через Русь, я выбрал третий — по краюшку.

Тогда, как стартовая точка, возникла Тула. И естественно, Курск, как промежуточный пункт. Марш Степью, вблизи порубежья. Не сильно напрягая ни русские селения, ни становища половецкие.

Едва встал зимний путь, как мы погнали обозы со снаряжением и продовольствием по Оке. Чуть раньше факторам была дана команда накапливать запасы для прохождения войска. Шума мы старались не поднимать, но спрятать такие приготовления от местных… Живчик взволновался, --">