Владимир Леонидович Ильин - Планы на осень (СИ)

улочек и безымянных проездов; старые панельные девятиэтажки сменялись глухими бетонными заборами с колючкой поверх. Редкий свет тусклых желтых ламп, проваливающихся в осеннюю темноту, подсвечивал разбитую дорогу с рядами маршрутных такси, запаркованных по краю длинной улицы. И вновь — панельные дома, анклавами между заборов безымянных складов и автобаз. Ощущение неустроенности нередко преследовало Бездну, как рыжий цвет под краской отмечает место скорого прорыва трубы — если случится, то, скорее всего, здесь.

— Обратно как? — Невольно вырвался вопрос.

— Тут электричка недалеко. Проезжать будем — покажу.

Расходы на такси никто не оплатит — это на место происшествия машиной. Дальше — сам. Дойду как-нибудь — живут же тут люди. Квартиры снимают. Снимала…

На телефон сержанта скинули досье и фотографии с места происшествия, а он передал его мне, дав ознакомиться. Имя, возраст; ножевая рана — проникающая в грудную клетку. Тело лежит на животе, правая рука согнута и отведена в сторону, нож остался в ладони. Профиль ножа совпадает с профилем раневого канала… Фото еще одного пореза — у запястья левой руки. Скорее, нескольких неаккуратных порезов — завис я над фотографией, масштабируя изображение.

Дверь заперта на засов — ее ломали. Створки балконной рамы заделаны гвоздями, чтобы не курили арендаторы. Окна в комнатах закрыты — осень, холод. Восьмой этаж. И пентаграмма.

— Так что, на футбол успеет? — Осторожно уточнил сержант.

— Посмотрим, — вернул я телефон.

Хотя очень похоже.

Кто-то вновь использовал интернет не по назначению — нашел инструкцию и попытался торговать собственной жизнью. Подумаешь, отдать пару недель, месяц или даже год за желаемое — многие и полжизни готовы вычеркнуть ради заветной цели. Кто бы им объяснил, что Бездна — это в первую очередь бандит, и торгует только с хорошо вооруженным покупателем?..

Нож — не оружие. Этим же ножом обычно и зарезают незадачливых продавцов. Рукой призвавшего — его же самого, прямо на глазах находящейся в сознании жертвы, отнимая предложенный товар и не давая ничего взамен.

— Вот этот двор, — сбавив скорость, сержант повернул в проезд между железными гаражами. Чуть дальше стояли три дома, поджимавшие дворовую площадку со скамейками и детской площадкой к сетчатому забору школьной территории.

Плотно заставленные по бордюрам машины; желто-зеленые ограждения, охраняющие выцветшую зелень под окнами. Серый снег под балконами первых этажей. Ветер, колючий снег и сырой холод середины осени — из теплого салона машины выходить не хотелось совершенно. Возле третьего подъезда, перегораживая проезд, беззвучно сверкала синим скорая помощь. У дальнего угла дома стояли два полицейских «Соболя»; в кабинах скучали водители, явно разделяя мое мнение о погоде.

— Все уже внутри? — Неодобрением поднялось в сердце.

— Жертва же одна, — пожал Георгий плечами. — Шеф сказал — работаем.

«Жертва же одна», — даже горькой усмешки нет, только равнодушие.

— К подъезду не надо. Пройдусь, — озвучил я просьбу, скидывая ремень безопасности.

Сержант покладисто кивнул и остановился при въезде во двор.

— Найду место для машины, — озадаченно посмотрел он по сторонам.

— Ага, — захлопнул я дверь и пару минут оставался на месте, изучая угрюмую застройку.

Есть время, пока резкий ветер не выветрит тепло из тонкой куртки.

Птицы — на газовых трубах пара голубей. Животные — мелкая собачка гуляет на поводке у женщины по детской площадке. Потоков крыс, исходящих из подвала дома — нет.

«Жертва же одна», как же… Что сделает бес, призванный в наш мир? Действительно — украдет жизнь и сбежит.

Как распорядится входом в мир демон, которому одной жизни мало? Возьмет всех в доме под контроль и станет звонками, уговорами, силой и мольбами заводить внутрь новых жертв. Вон, меня уже привезли…

Редкость, верно. Почти не бывает. И в чем-то шеф у сержанта прав — нет смысла всякий раз ждать таких, как я. Коллеги тоже не поймут, зачем терять время в машине — им, ниже определенного чина, не объясняют происходящее. Потому что не надо рекламировать Бездну.

Чуть помедлив, я коснулся пальцами правой руки запястья левой и потянулся под рукав вверх — к скрытому одеждой шраму ниже локтя. Сантиметров тринадцать, уродливый, будто зашитый грубой ниткой — обнажи я руку, он и сейчас выглядел бы свежим и --">