Роман Валерьевич Злотников , Даниил Сергеевич Калинин - Пламя войны

закрыть врата, перебить противника во внутреннем дворе, очистить башни… После чего с их количеством огнестрелов можно продержаться на изрядных запасах еды и пороха сколько угодно. По крайней мере до того момента, как придет помощь.

А она обязательно придет…

Мощный удар сверху вниз – и противник с перерубленным черепом подламывается в ногах, оседая перед свирепым вождем. И тут же блок клинком сверху, парируя атаку секиры; мгновенный перевод слева направо, сбрасывающий топорище с меча, – и стремительный укол, пронзивший плоть врага чуть ниже шеи.

Нырок под размашистый, рубящий удар – и сталь двуручника разрубает мышцы под ребрами противника. Следующий враг просто не успел поставить блок – бросок Вагадара вперед и его удар были чересчур стремительны даже для горца. Только голова подлетела вверх, навсегда прощаясь с туловищем…

Торжествуя, вождь бросился к освободившимся створкам ворот – и замер, не в силах пошевелиться. С противоположной стороны на него уставился черный зев орудия. Через мгновение его ослепила вспышка, ставшая последним, что увидел в своей жизни вождь горцев, – картечь разорвала его тело на множество кусков.

Великий ковыль, курултай торхов {6}

Шагир-багатур

Барабаны… Барабаны… Их ровный, мерный рокот на протяжении вот уже нескольких дней все сильнее выматывает душу; они гремят словно не в стороне от шатра вождей, а прямо в голове, в висках. И где-то там, в глубине сознания, мне отчего-то кажется, что их ровный, мерный бит посвящен не курултаю, а торжественным похоронам. Моим похоронам.

Рокот резко оборвался. Салем-багатур, за старость и мудрость назначенный старшим над собранием вождей, медленно встал и неторопливо, с достоинством, все еще сильным голосом произнес:

– Сегодня курултай выносит решение! Итак, вожди, есть два основных предложения: собраться и напасть на рогорцев или пойти в поход на земли лехов! Шагир-багатур, выйди в круг вождей и еще раз скажи нам, отчего ты вынес свое предложение!

Барабаны вновь заревели, еще быстрее и громче; их грохот словно подтолкнул меня в спину, но я совладал с желанием ускорить шаг, выходя на середину круга-курултая. Нет, я вышел степенно, даже чуть медля, каждым незначительным жестом демонстрируя сидящим вождям полновесную уверенность в себе и своих словах. Иначе-то и никак, без подобных, пусть и мнимых, проявлений силы мои слова и слушать никто не станет…

– Вожди! Достойные из достойных, первые в своих родах! За время курултая мы слышали немало дельных – и не очень – предложений. Но мы отказали Заурскому султанату {7} собрать силы и идти воевать на берега южных морей, за чужой для нас интерес султана. Мы отказались от набега на ругов, потому что знаем, что их витязи встретят нас на самой границе степи и что поход этот обернется большой кровью. Мы это знаем. Но разве не говорил я вам, что Когорд-багатур создал не менее сильную стражу на границе Рогоры {8}, чем руги на своих землях? И скольких воинов мы потеряем в схватках со всадниками рогорцев?!

Круг вождей отозвался глухим ропотом на мои слова, но, уважая традиции курултая, все они, даже Салах-багатур, мой самый яркий и последовательный враг и противник на Совете, сдержали свои чувства. Поэтому я в очередной раз продолжил, силясь достучаться до их здравого смысла:

– Однако Когорд-багатур обещает дать нам еще больше оружия, что вы видите на поясах моих воинов! У каждого из десятка моих верных батыров имеется пара колесцовых самопалов – а если в кочевьях так будут вооружены не десяток лучших бойцов, а как минимум сотня?! А ведь рогорцы за поход на лехов также обещают богато заплатить зерном. И если мы обойдем Каменный предел с востока, то вполне можем захватить ту часть южного гетманства {9}, до которой не добрались в предыдущем походе. Пока лехи опомнятся и соберут достаточно сильное войско, мы разорим земли их кметов {10}, заберем богатства шляхты {11} и вдоволь насладимся белокожими телами их сладких баб!!!

Молчание. Давящее молчание стало ответом на мой призыв. Игла страха больно кольнула сердце, но показать свое волнение здесь и сейчас все равно что дать команду «фас!» своре голодных псов. Нет, я лишь легонько кивнул Салему и, дождавшись его утвердительного кивка, столь же неторопливо и независимо удалился к своим воинам. В конце концов, это уже не первый курултай и не первый отказ вождей принять мое предложение. И не раз было так, что, отказавшись раз десять, --">