Пирс Энтони - Боевой круг. Трилогия

Девушка разложила встроенные в стену кушетки с нейлоновой обивкой, подождала, пока мужчины сядут, и — собрав оружие, одежду, браслеты и положив всё это под проточную воду в раковину — вернулась уже с тазиком тёплой воды. Она обмыла губкой кровоточащую рану на ноге Сола и наложила повязку. Позаботилась и о синяке на голове побеждённого.

Мужчины тем временем беседовали: спор разрешился, и между ними уже не было раздора.

— Что это ты за штуку провернул с мечом? — спросил Сол, словно и не заметив усердия девушки. — Ты меня чуть не подсёк.

— Понимаешь… Обычные правила скучны, во всём и везде. Ну почему должно быть так и не иначе? Я изучаю писания древних и порой натыкаюсь на ответы, если не могу дойти своим умом.

— Ты меня удивил. Я не встречал ещё воинов, которые умеют читать. И дерёшься отлично.

— Да, видно, не очень, — голос его упал. — Теперь у меня один путь — на Гору.

— Мне жаль, что всё так вышло, — искренне посочувствовал Сол.

Безымянный сдержанно кивнул. На какое-то время разговор прервался. Они по очереди приняли душ, — тот, как и раковина, располагался в центральной колонне, — вытерлись и сменили одежду, всё так же не замечая присутствия девушки.

Она проворно перенесла блюда из холодильника и буфета (и они были в колонне), ухитрившись бесшумно опустить подвесной стол и расставить стулья. Воинов не интересовало, откуда взялось белое мясо с острой приправой, откуда возникло изысканное вино — такие вещи принимались как должное, даже с некоторым презрением.

Так, впрочем, относились и к самой стоянке.

— Чего же ты хочешь добиться в жизни? — спросил безымянный, пока они неторопливо расправлялись с мороженым, а девушка мыла посуду.

— Хочу создать империю.

— Собственное племя? У тебя получится, не сомневаюсь.

— Империю. Много племён. Я опытный воин, со мною мало кто сравнится в круге. Даже вожди. Я возьму то, что принесёт мне моё оружие. Пока мне, правда, не везло на достойных соперников. Ты — первый, кого хотелось бы взять. Жаль, мы дрались не на службу. Знал бы, какой ты мастер, поставил бы другие условия.

Темноволосый молчал, но явно был польщён.

— Чтобы собрать племя, понадобятся крепкие парни, профессионалы, которые и за тебя смогут сразиться, и других завоевать. Нужны молодые ребята, не старше тебя самого. Только такие и будут прислушиваться к советам, — и с пользой для себя. А чтобы создать империю — ещё больше нужно.

— Больше? У меня нет ни одного стоящего парня! Попадаются всё жалкие любители да хилое старичьё.

— На востоке мне иногда встречались хорошие воины. Если бы ты на своём западе столкнулся с ними, то собрал бы уже приличную компанию. Я сам ни разу ещё не проигрывал… — Темноволосый осёкся, вспомнив, что более он не воин. И чтобы заглушить боль в душе, заговорил снова. — А замечал ты, как стары вожди и как они осторожны? Они не станут сражаться, пока не убедятся, что выиграют. На это у них глаз намётан. И все лучшие воины у них в руках.

— Вот именно! — запальчиво подхватил Сол. — Лучшие дерутся только из интереса, а за службу не хотят. Это просто бесит!

— А ты как думал? Чего ради признанный вождь поставит на карту дело всей жизни, тогда как ты рискуешь лишь своей свободой. У тебя тоже должно быть положение. И племя у тебя должно быть не хуже, чем у него. Тогда только вождь примет твои условия.

— Но как собрать стоящее племя, если ни один стоящий парень не хочет драться? — обрубил Сол. — Ответят на это твои книжки?

— Я никогда не стремился к власти. Но если б вздумал создать племя, а уж тем более империю, то делал бы ставку на молодых, даже если в круге они ещё не опытны. Я отвёл бы их в скрытое место и передал им своё мастерство. И заставил бы их состязаться между собой, пока не станут профессионалами. Вот тогда у меня было бы достойное племя, с которым можно выступить, завоёвывать старые племена.

— А если другие вожди всё же откажутся от круга?

— Я нашёл бы способ их убедить. Здесь годится такая стратегия: условия предлагаешь равные или даже чуть-чуть в пользу противной стороны. Показал бы им парней, которые их заинтересуют, и продолжал бы торговаться, пока им не станет стыдно увиливать.