Ростислав Кравцив - Край Мира

Ростислав Кравцив

Край Мира

« Горячий песок крымской пустоши. Песок не заканчивается уже много

дней. Он как будто не хочет пускать Герта вперед, обдувает колючим

жаром его лицо, тянет вниз, хватаясь за тяжелые армейские ботин-

ки. Песок до самого края мира. Что стало с этой землей? Дед говорил,

что когда-то в этих местах была цветущая степь. Большие поля

темно-красных пионов на широких плоскогорьях, дикие лошади, зарос-

ли ежевики и кизила, ручьи с чистой водой... Песок навсегда похоронил

под собой все сказки прошлых жизней...

~

– Кто тебе сказал, что все они ошибаются? Многие боятся, а многие про-

сто извлекают из всего этого выгоду. Круг интересов остальных настолько

узок, что помещается в бутылку с разбавленным спиртом.»

ISBN: 978-1-329-11233-9

Copyright © 2015 Rostyslav Kravtsiv

All rights reserved.

www.crimeagame.com

ОГЛАВЛЕНИЕ

СОЛЕНАЯ ПУСТОШЬ

ДЖАНКОЙ

ТАВРЫ

ИЗГОЙ

ЧЕРНЫЙ ОТРОГ

БРЫЗГИ КОСТРА

СОЛЕНАЯ ПУСТОШЬ

— Сука ты!

Удар пришелся в скулу, и горячая струйка крови, на пару секунд за-

державшись на подбородке, закапала на соленый грунт таврийской

пустоши.

— А ну вставай, вонючее отродье! Или ты пожрать с утра забыл?

Охранник, пошатываясь от излишнего веса и браги, ударившей на

полуденной жаре в его незатейливый мозг, наклонился и сгреб в

грязную пятерню пучок полыни. Загоревшая, прокопченная смолой

и угольной пылью рука поблескивала тонкими полосками на запя-

стье — о носовых платках этот человек никогда не слышал.

— На, пожри, мразь! Жри, сссука! — для убедительности свое подно-

шение толстяк сопроводил ударом ботинка в бок заключенного.

— А, не хочешь? Голод прошел?

Бабэк (так звали охранника) наклонил голову на бок, и, подняв бро-

ви, некоторое время с грустью смотрел посоловевшими глазами на

свою жертву, затем похлопал широкой ладонью по окровавленной

щеке заключенного.

— Ты же смерд, ты смерд, — как бы поучая, проговорил он, — ты

скоро сдохнешь тут... и никто тебя не вспомнит.. предателей никто

не помнит...

Бабэк вдруг сдвинул брови, сфокусировал взгляд и, схватив узника

за грубую ткань тюремной робы, швырнул его вперед:

— Пошел, бля!

Слово «предатель» было в памяти на особом счету. Оно появилось

задолго до Катка, лежало в душном шкафу приграничной воинской

части, укрывшись желтыми страницами дела № 3487, в ожидании

очередного конвоя на восток.

Потом их привели к «Норе». Это был тоннель времен Первой вой-

ны. Затхлую вонь заплесневевших стен забивали резким запахом бе-

лого порошка, которым был обильно посыпан холодный бетонный

пол. Полностью освободив от одежды, арестантов завели в темный

узкий коридор, в конце которого мерцал свет. Несуразная металли-

ческая конструкция, в пылающее нутро которой то и дело подбрасы-

вали все, что поддавалось горению, была единственным источником

тепла и света в мрачном каменном подземелье.

— Не туда! Вон, направо, я сказал! Я сказал «третий»! - нетерпеливо

визжал худощавый чиновник с морщинистой лысиной. По его лов-

ким, натренированным движениям можно было с уверенностью

утверждать, что работал он здесь достаточно давно, чтобы морально

устать от всего этого. Сортировщик — такая должность, как правило,

говорила о наличии в прошлом некоторого грешка перед государ-

ством. Грешок этот не тянул на увольнение или арест, но давал осно-

вания для подобного двух-трехлетнего назидания. Скорее всего,

этот служащий просто не поделился «наваром», или поделился не в

той мере, на которую рассчитывал вышестоящий чиновник, в ре-

зультате чего провинившегося перевели на работу в место, где полу-

чить такой «навар» было крайне сложно.

— А тебя «в мясо». Пошел, второй коридор...