Каролина Инесса Лирийская (Каролина Инесса Лирийская) , (Imladris) - Герой вашего времени (СИ)

зубами, осознавая, что слаб и гол, словно ощипанный сокол с обрезанными крыльями и колпаком на голове. — И, если его таки не взяли, я бы не отказался от помощи того, кто может в этом мне помочь.

Неразборчиво пробормотав что-то на непонятном рычащем языке, демоница решила куда-то отлучиться, наказав стоять на месте и не двигаться. Вряд ли в ней пробудилась жалость, скорее, хотела отделаться от них поскорее. Мелькнула кисточка хвоста, украшенная золотыми побрякушками, и девушка быстро и целеустремленно заметалась от одного человека к другому.

Оставшись наедине, Егор принялся рассматривать его куда пристальнее, чем раньше, даже отложил мобильник ненадолго.

— Мне вот интересно, откуда ты такой свалился, если не знаешь Гвардию, — признался он.

— Мы все вылезли из примерно одного места. Подумай об этом. Куда наша новая подруга делась, интересно мне знать? Как только попадается достаточно длинный хвостик, он сразу пытается куда-то вильнуть. Что ты такой нервный, Егор? Кого-то ждешь, опаздываешь куда-то?

Кристофер осмотрел прилавок, таки заинтересовавшись, что продается и может ли это заинтересовать его больше, чем персона дамы. Мужчина рассматривал каждого, кто проходил мимо, выискивая старого знакомого. Егор, кажется, помянул Господа сквозь зубы пару раз, но в остальном ничего не говорил. Потом, собравшись, на удивление спокойно рассудил:

— Если гвардейцы начали активно шариться по подобным местам, твой знакомый вполне мог поменять имя или затаиться ненадолго. Сейчас она побегает и поспрашивает. Там мы, пожалуй, и распрощаемся. Мой лимит добрых дел исчерпан на ближайшие пару дней.

Девушка не заставила себя долго ждать, появилась через каких-то пару минут, раскрасневшаяся и запыхавшаяся. Не глядя Кристоферу в глаза, впихнула ему в руки какую-то измятую бумажку, исписанную неровным почерком.

— Удачи, — пожелала она. Вытащила из кармана просторного фартука пару обойм на Ярыгина, вручив уже Егору: Кристофер разглядывал записку. — Это бесплатно за счет заведения, только давайте, кыш отсюда! — она взмахнула руками, словно отгоняя неприятно зудящих насекомых. Маг попытался было вставить что-то, но она сердито хлестнула его хвостом по ноге: — Я, в отличие от некоторых, собираюсь дожить жизнь целой, — возмутилась она, — и работать честно.

Егор скептически покосился на ее прилавок, заваленный контрабандным оружием, потом оглядел все пространство вокруг, как бы намекая… Демоница принялась поправлять ряды коротких ножей, переворошенных Кристофером, и словно больше их не замечала.

— Удача для светлых!.. У меня нет телефона… — как-то полунаивно бросил он себе под нос, пошарил вокруг глазами, свернул записку и запихал себе в брюки. Затем, вновь переведя взгляд на Егора, сообщил уже более обыденным, пропитанным пафосом, голосом:

— Но я тебя и так найду, не беда. А может, ты услышишь обо мне первым. Люблю пошуметь и навести шороху, знаешь ли…

— Что-то мне подсказывает, что твой труп однажды покажут по телевизору, — тепло улыбнулся Егор. — Но если решишь пожить подольше, не выебывайся особо. И мог просто спросить номер. Я, между прочим, послушал бы как-нибудь о том, откуда тебя в Питер занесло.

К Кристоферу перекочевала вторая бумажка — плотный прямоугольник визитки, достаточно лаконично сообщающий имя и номер владельца.

— Надеюсь, с Гвардией ты все же не встретишься, — напоследок пожелал Егор. — А то командор таких типов обычно расстреливает и подвешивает вверх ногами на главной площади. Считай, я предупредил.

И, не дав Кристоферу опомниться, маг быстро коснулся амулета на запястье и исчез прямо на глазах, медленно выцвел.

***

Начинался один тех вечеров, когда тлеющий уголек солнца опускался за черту горизонта, оставляя лишь призрачное, абсолютно обманчивое ощущение даруемого тепла. Кристофер макушкой чувствовал, как свинцовое петербургское небо, налившись влагой, готовилось разрыдаться, омывая город на Неве. Кристофер на минуту задумался, что такое небо видел однажды в Волгограде. Оно нависало над знаменитой Родиной-Матерью, в чертах которой узнавал знакомые штрихи воинственной женщины.

Он был не местным. В нем не должно было вызывать абсолютно никаких эмоций ни чужое горе,

--">