Бертран Рассел - История западной философии. В двух книгах. Книга 1

BERTRAND RUSSELL
History of
Western
Philosophy
and its Connection with Political
and Social Circumstances from
the Earliest Times to
the Present Day
LONDON

194 *

Б. Рассел

ИСТОРИЯ
ЗАПАДНОЙ
ФИЛОСОФИИ
перевод с английского

0°0

о• \ о
о •• о
оо

«МИФ»
Москва 1993

Печатается по изданию- Бертран Рассел «История западной философи
Москва, Издательство Иностранной Литературы, 1959.

ISBN 5—87214—012—6

© «МИФ» — составление, оформление, 1993

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

Чтобы эта книга могла избежать слишком суровой критики,
чем та, которую она несомненно заслуживает, необходимо сказать несколько слов в качестве извинения и объяснения.
Извинения необходимо принести специалистам по тем или
иным философским школам или отдельным философам. За
исключением, возможно, одного лишь Лейбница, любой из тех
философов, которых я рассматриваю в данной книге, некоторым
другим специалистам известен гораздо лучше, чем мне. Если,
однако, книги, охватывающие весьма широкие области знания,
должны все-таки писаться, то неизбежно, поскольку мы не бессмертны, что те, кто сочиняет подобные книги, должны затрачивать меньше времени на любую их часть, чем, может быть, затрачивается авторами, которые сосредоточивают основное свое
внимание на отдельной личности или каком-либо коротком периоде времени. Некоторые, чья ученая строгость непреклонна,
сделают заключение, что книги, охватывающие весьма широкие
области, вообще не должны писаться или, если они все же пишутся, то их следует составлять из монографий большого числа
авторов. Однако сотрудничество многих авторов связано с известными изъянами в изложении истории философии. Если
имеется какое-либо единство в развитии истории, если существует
внутренняя связь между тем, что было раньше, и тем, что имело
место позже, то для изложения этого совершенно необходимо,
чтобы ранний и поздний периоды были синтезированы одним
ученым. Человеку, изучающему Руссо, будет, по-видимому,
трудно отдать должное той связи, которая существует у Руссо
со' Спартой Платона и Плутарха, историк же Спарты не мог
пророчески предвидеть Гоббса, Фихте или Ленина. Выявление
таких связей и представляет собой одну из целей, стоящих перед
автором настоящей книги. Поставленная цель может быть достигнута только в обширном обозрении.
Написано много историй философии, но ни одна из них, насколько мне известно, не преследовала такой цели, какую
я выдвигаю перед собой. Философы являются одновременно
и следствиями и причинами — следствиями социальных обстоятельств, политики и институтов того времени, к которому они
принадлежат, и причинами (в случае, если те или иные фило-

софы удачливы)" убеждений, определяющих политику и институты последующих веков. В большинстве историй философии
каждый мыслитель действует как бы в пустоте; его взгляды
излагаются изолированно, исключая, самое большее, связь их
с воззрениями более ранних философов. Я же со своей стороны
каждого философа пытаюсь рассматривать (насколько это возможно сделать, не отходя от истины) в качестве продукта окружающей его среды, то есть как человека, в котором выкристаллизовались и сконцентрировались мысли и чувства, свойственные обществу, частью которого он является.
Это привело к тому, что в книгу включены некоторые главы,
относящиеся к чисто социальной истории. Никто не сможет понять стоиков и эпикурейцев без определенного знания эпохи
эллинизма или' схоластов без хотя бы беглого анализа истории развития церкви с V по XIII столетие. Поэтому я коротко
излагаю те моменты основных направлений исторического развития, которые, по моему мнению, оказали наибольшее влияние
на философскую мысль, и с возможной полнотой освещаю, может быть, незнакомые некоторым читателям периоды истории;
это касается, например, раннего средневековья. Но из этих
исторических глав я строжайшим образом выбрасываю все, чго
имело небольшое отношение или вовсе не имело никакого отношения к философии данного или последующего периода.
Проблема отбора материала для такой книги, как эта, порождает весьма большие трудности. Лишенная подробностей,
книга становится сухой и неинтересной, обилие же деталей
заключает в себе опасность сделать ее невыносимо длинной.
Я стремился к компромиссу, исследуя воззрения только тех
мыслителей, которые, на мой взгляд, имеют выдающееся значение, и упоминания в связи с --">