Вадим Валерьевич Васильев - Философия Артура Шопенгауэра

Философия Артура Шопенгауэра

Жизнь и сочинения

Артур Шопенгауэр (Schopenhauer) родился в Данциге (ныне Гданьск) 22 февраля 1788 г. в семье крупного торговца Генриха Флориса Шопенгауэра. В 1793 г., когда Данциг утратил автономию, Шопенгауэры перебрались в вольный город Гамбург: отец будущего философа отстоял свои республиканские убеждения ценой больших финансовых потерь. В 1799 г. Артур поступил в частную школу Рунге, но в 1803 г. оставил ее и отправился с родителями в длительную поездку по Европе. Это путешествие, как писал Шопенгауэр, с самого детства приучило его «не удовлетворяться одними лишь именами вещей, но решительно предпочитать словесной оболочке наблюдение и исследование самих вещей» (6, 322)^[1]. Между тем, уже в юном возрасте он овладел французским и английским языками, а затем и целым рядом других, в том числе латынью и древнегреческим.

По окончании путешествия в 1804 г. Шопенгауэр прошел конфирмацию в Данциге и начал обучение торговому делу (на этом условии отец взял его в европейский тур). Возвратившись в Гамбург в начале 1805 г., он продолжил обучение в другой фирме. В том же году его отец умер в результате несчастного случая (не исключена и версия самоубийства), и это событие обострило трагизм шопенгауэровского восприятия мира, возникший еще в годы путешествий. «На 17–м году моей жизни, — вспоминал Артур, — безо всякой школьной учености я был так же охвачен чувством мировой скорби, как Будда в своей юности, когда он узрел недуги, старость, страдание, смерть» (6, 222). Размышляя о бедствиях мира, Шопенгауэр «пришел к выводу, что этот мир не мог быть делом некоего всеблагого существа, а несомненно — дело какого‑то дьявола, который воззвал к бытию твари для того, чтобы насладиться созерцанием муки» (там же). Этот крайне пессимистичный взгляд вскоре был модифицирован Шопенгауэром в том плане, что он стал утверждать, что хотя разнообразные бедствия неразрывно связаны с самим существованием мира, но сам этот мир есть лишь необходимое средство для достижения «высшего блага». Перестановка акцентов изменила и трактовку Шопенгауэром глубинной сущности мира. Из дьявольского начала она превратилась скорее в начало неразумное, но бессознательно ищущее самопознания. Чувственный же мир утратил самостоятельную реальность, представая кошмарным сном, раскрывающим неразумие мировой сущности и подталкивающим к «лучшему сознанию». Со временем эти мысли обретали у Шопенгауэра все более четкие терминологические очертания. Но это не значит, что от своих юношеских озарений Шопенгауэр прямиком зашагал к созданию философской системы. Его путь в философию был непростым, и он далеко не сразу понял, в чем состоит его истинное призвание.

В 1806 г. мать Артура Иоганна Генриетта Шопенгауэр (вскоре ставшая популярной писательницей) с дочерью Аделью переехала в Веймар, где открыла салон, который посещали Гёте, Виланд и другие знаменитости. Со временем познакомился с ними и ее сын. Пока же в его судьбе принял участие приятель Иоганны К. Л. Фернов. Артур больше не хотел заниматься коммерцией, и Фернов по просьбе Иоганны посоветовал ему продолжить образование. С 1807 г. Шопенгауэр проходит гимназический курс, а в 1809 г., получив по достижении совершеннолетия треть отцовского наследства, позже обеспечившего ему возможность вести жизнь «свободного ученого», поступает в Геттингенский университет. Начав с «медицинских» наук, в дальнейшем он решительно переориентировался на философию, во многом под влиянием Г. Э. Шульце, философский курс которого он прослушал в 1810–1811 гг.^[2] Еще в 1792 г. Шульце выступил с критикой ряда положений философии Канта и очень авторитетного в то время кантианца К. Л. Рейнгольда. Шульце атаковал кантовское понятие вещи в себе и отрицал изначальность так называемого «закона сознания» «представление в сознании отличается субъектом от субъекта и объекта и соотносится с обоими»^[3], который Рейнгольд хотел сделать базой кантианской теории душевных способностей. Шульце считал, что этот закон предполагает более фундаментальный закон тождества, А=А. Рейнгольд не смог снять проблемы, поставленные Шульце, однако с этим справился И. Г. Фихте, сохранивший трансцендентально — субъективистское ядро кантианства, но взявший курс на устранение понятия вещи в себе и — в поисках изначального приницпа — совместивший закон тождества с актом самосознания, т. е. с --">