Архиепископ Гурий (Степанов) - Философия буддизма

Иеромонах Гурий
Философия буддизма

Всякий философ, прежде чем его душа пробудится к творчески созидательной работе мысли, живёт воззрениями окружающей среды. Он как бы с молоком матери втягивает в себя эти воззрения, и они становятся обычно тем исходным пунктом, от которого пускают ростки, а потом и развиваются в мастистое древо собственные философские взгляды того или иного жреца свободной творческой мысли.

Каждое философское течение вырастает из предшествовавших ему философских систем, то как их контраст, то как их дальнейшее развитие и уяснение. История философии представляет нам постоянную смену этих течений человеческой мысли в неизбежной за­висимости их от господствующих воззрений тех или иных предшествовавших философских систем и взглядов.

Буддизм, как своеобразная попытка осмыслить человеческую жизнь, как оригинальная философия жизни и бытия, также имеет глубокое отношение к предшествовавшей ему индийской философии. Он вырос на почве этой философии, среди философской атмосферы индийской жизни, отсюда восприяв соки для самостоятельных творческих идей, и он оригинален для нас, а не для индийца и не для тех, кто близко знаком с философией древней Индии, кто жил ею и родился в ней.

Древняя Индия – страна философии, по преимуществу – философии оригинальной, крайне своеобразной и отличной от философии Европы. Философ Европы рассуждал, соображал, анализировал умом объекты мысли и искал рассудком истины жизни.

Индиец углублялся в себя, он созерцал и через самоуглубление в процессе созерцания пытался постигнуть сущность бытия, найти пути к разумному существованию. Он стремился выжать истину из своего существа и предавался своеобразным философским исканиям её со всем пылом огненной южной природы.

«Индийская философия, – пишет Бобровников, – резко отличается своим характером от философии греческой и новейшей...

Между отличительными чертами индийской философии должно поставить особенный приём философствования, непонятный для европейца, – это созерцание.

Созерцание индийца вовсе не похоже на наше размышление. Он не предавался свободному течению мысли, но старался останавливать её, сосредоточивая всё существо своё в одну точку. Он старался уравновесить всё существо своё, приходил в неподвижнейшее и вместе напряжённейшее состояние и ожидал внутреннего озарения. Созерцатель, как выражаются индийцы, втягивает в себя чувства подобно тому, как черепаха – ноги, и заботится, чтобы ничто внешнее не поколебало пламенника его созерцания...

Индиец философствовал всем существом своим. Он хотел не размышлением постичь истину, а посредством подвигов самоумерщвления хотел, так сказать, выжать её из сокровенных изгибов своей природы. Следовательно, это не было веселое философствование грека, который находил в философствовании эстетическое наслаждение. Оно не похоже и на холодное умственное трудолюбие немца, оно было приобретаемо ценой жестоких самоистязаний.

Этим приёмом философствования можно объяснить все отличительные черты индийской философии. Как философствующий индиец замыкался в самом себе, так и философия его почти совершенно замыкалась только в самопознании, индиец даже не выходит собственно из себя, но только расширяет своё я, стараясь поглотить им и в нём увидеть всё внешнее. Отсюда вытекало пантеистическое направление философии. Заключаясь в самого себя, индиец, естественно, доходил до большой самомечтательности: то в каком-то внутреннем свете видел Браму, то в своём духе видел всеоживляющую, всенаполняющую божественную силу. Впрочем, это одностороннее направление мышления, с другой стороны, приносило и пользу их философии. Опускаясь далеко в глубины души, в которой так много струится источников истины, они не могли не выносить эту истину. И действительно, в индийской философии, наряду со странными заблуждениями самомечтательности, иногда сияют и светлые истины»¹.

Благодаря оригинальным философским приёмам, вызывающим в душе философа-созерцателя новый мир идей и ощущений, индиец привязывался к состояниям философских самоуглублений, к самому процессу философствования, и любил философствовать. Он развивал всевозможные концепции философских построений и обогащал свою страну крайне разнообразным содержанием философских мыслей и взглядов.

Ещё в те времена, когда Европа не --">