Альберт Беренцев - 17 мгновений рейхсфюрера – попаданец в Гиммлера

17 мгновений рейхсфюрера — попаданец в Гиммлера

Замок Вевельсбург, полночь

Я пришел в себя от того, что меня начали бить по щекам.

Били меня нежно, вяло, даже как будто трусливо. Хлоп-хлоп. Такое ощущение, что бьет ребенок.

Потом под нос мне сунули нашатырь, и вот тут я уже открыл глаза и вскрикнул.

— Отвалите!

Стоявшие вокруг меня люди перепугались.

— Er sagt! Er spricht die Sprache der alten Arier!

Так.

Говорят не по-нашему. Совсем не по-нашему, а вроде даже по-немецки. Вот только я в школе английский учил, так что не понимаю их.

Я лежал на мраморном полу, холодном и твердом. И глядел на мраморный потолок, отделанный витиеватым орнаментом. Впрочем, устроился я тут с комфортом — под голову мне кто-то подложил мягкую подушку.

Видимо, эту подушку под меня сунули, уже когда я лишился чувств.

А теперь чувства ко мне вернулись, а вот вернулся ли разум — хороший вопрос. Я ни хрена не понял, где я вообще нахожусь и с какой целью.

В круглом мраморном зале царила ночь, за большими окнами была темень, но зато на стенах горели факелы, а по полу были расставлены странные глиняные светильники.

Судя по всему — средневековье. Похоже, что я попал в какого-то барона.

— Помогите встать! — потребовал я.

Башка у меня кружилась, тело было слабым.

— Окно откройте, душно!

Встать мне помогли, они поняли, чего я хочу, потому что я протянул руку. А вот окно не открыли, местные обитатели не понимали по-русски.

— Chef, wie geht es Ihnen? Chef, welche Sprache sprechen Sie?

Люди вокруг меня тараторили на своем германском наречии, а я едва стоял на ногах — все еще шатало. В носу свербил нашатырь, которого я надышался, а в голове гудело.

И окошко, окошко так никто и не открыл!

Я огляделся. В центре зала на полу имелась мозаика — странный символ, вроде у эзотериков он называется Черным Солнцем.

В центре магического знака возлежал человечий череп. Значит, тут проводили какой-то ритуал. Причем, проводили его явно со мной, судя по моему состоянию нестояния.

Но яснее это ситуацию ни фига не делает. Я простой русский человек, зовут меня Иван, живу я в Твери, а работаю сантехником в городском ЖЭКе. В 2023 году. И нет — меня не сбивал никакой грузовик, я вообще не умирал. И тем не менее: я стал попаданцем хрен знает куда, хрен знает почему. Это что ли мой череп лежит в центре Черного Солнца? Вряд ли. В это тело явно хотели призвать не меня, а душу владельца черепа. Но накосячили. И вот — тут я. А значит, надо разбираться, что вообще происходит. А еще надо было учить немецкий в школе, блин.

— Reichsführer, was meinen Sie?

Стоп.

Какой еще к черту рейхсфюрер? Вот это слово я понял, его каждый знает.

Я оглядел собравшихся в странном зале.

Тут были одни мужики — тринадцать человек.

Ага. Тринадцать. Причем, тринадцатый — это лакей в ливрее. Лакей держит в руках тюбик нашатыря с этикеткой на немецком, а еще графин воды. Воду они явно собирались выплеснуть мне в лицо, чтобы я очнулся, да вот только никто не рискнул поливать водой самого рейхсфюрера.

Ясно, что лакея позвали, чтобы он помог мне оклематься. А вот без него тут было двенадцать человек. Двенадцать апостолов? Похоже на то. Вот только творившиеся здесь обряды не имеют никакого отношения к христианству. Эта дюжина мужиков — все в черных балахонах, расшитых свастиками. И я сам в таком же балахоне. Выходит, что я тут предводитель этих апостолов: главный черный маг, если вообще не Антихрист.

Господи, помилуй!

Я никогда не отличался религиозностью, но сейчас перепугался и о Боге вспомнил. Вот на такое — участвовать в темных обрядах я точно не подписывался.

А моя учительница по истории Александра Ростиславовна, помню, учила, что нацисты ни в Бога, ни в черта не верили, и что Гитлер был атеистом, что он смеялся над оккультными замашками Гиммлера, и весь Рейх считал Гиммлера безумным.

А теперь… Теперь выходит, что Гиммлер это я. По крайне мере, никто другой никогда звания рейхсфюрера не носил. И если я в нашей реальности — значит, я Генрих Гиммлер теперь и есть.

Приплыли.

Интересно, какой сейчас год? Это что же получается, когда наши придут — меня повесят? Или что там случилось с Гиммлером? Я этого не помнил, никогда не интересовался историей гитлеровской Германии, если честно. Я больше увлекался Римской Империей, как и положено нормальному мужику.

Мужики в черных балахонах тем временем что-то вкрадчиво говорили мне на немецком. Но я ничего --">