Аристарх Риддер , Николай Александрович Живцов (Базилио) - Настоящий американец 3

Базилио, Аристарх Риддер Настоящий американец 3

Глава 1

Суббота все никак не спешила заканчиваться. После изматывающей гонки и бурного ликования, в здании автомобильного клуба, что обосновался как раз в Ле-Мане началась пресс-конференция. Нас с Шелби засыпали каверзными вопросами, только американский репортер искренне радовался победе соотечественников, европейские журналисты большей частью недоумевали.

— Мистер Шелби, как вам трасса?

Мы с напарником сидим за столом, выставив на всеобщее обозрение полученные за победу кубки. За нашей спиной плакат с огромной цифрой «24». Журналисты расположились в зале, фотографы перемещаются, выискивая нужный ракурс, операторы спрятались за своей громоздкой техникой.

— Это не трасса, а форменный ад, — отвечает Кэрролл, вызывая удовольствие таким сравнением у французов — хозяев гонки. — Кое-где это даже не гоночный трек, а настоящая проселочная дорога со всеми прелестями кроме навоза. — Переждав смех, напарник продолжает. — Соперники внезапно вылетают из темноты, кто-то столкнулся и горит на обочине, может быть это твой друг с которым ты еще вчера пил пиво в баре, ты стараешься ни в кого не врезаться и постоянно крутишь головой на 360 градусов и при этом давишь на все деньги.

— А как вы оцениваете уровень ваших соперников? Вы считаете они плохо подготовились к гонке?

— Нет, не считаю, — мотнул головой Кэрролл, усиливая эффект слов. — Нам достались сильные соперники с хорошей подготовкой и отличными машинами, многие из которых были заводской сборки. Так что мы победили в конкурентной борьбе.

— То есть вы считаете, что спорткар, сделанный любителями из пластмассы и алюминия лучше заводского над которым трудились профессионалы? — гримаса насмешки исказила лицо репортера из Англии.

— Ковчег построил любитель, профессионалы построили Титаник, — встреваю я.

Расхожая фраза из моего времени, после того, как ее перевели всем присутствующим, вызвала смех и аплодисменты.

— Пластмасса и алюминий — легкие материалы, потому мы их и использовали, чтобы облегчить кузов, — дополняет меня Кэрролл, когда все успокаиваются. — К тому же мой напарник несмотря на молодость — дипломированный инженер и талантливый изобретатель. Именно он придумал антикрыло, которое улучшило аэродинамику автомобиля и помогло одержать нам победу.

— Мистер Уилсон, почему вы не спешили на старте? — внимание репортеров переключается на меня.

Выхватываю взглядом из толпы задавшего вопрос немца и начинаю обстоятельно отвечать:

— Ле-Ман считается самой опасной гонкой в мире. Шансов свернуть в ней шею хватает и без безумия в самом начале. Вы же видели аварию сразу на старте? Это как раз следствие этой традиции. Так что я для себя решил, что спокойно подойду к машине, спокойно пристегну ремни безопасности и только потом стартую. Как видите, все удалось — я избежал аварии, и мы выиграли!

— Ремни безопасности? — переспросил, заглотивший приманку, репортер.

— Наш болид оснащен системой безопасности: ремнями и подголовником. Их предназначение — смягчить удар при аварии и предотвратить тяжелые последствия для водителя, — отвечаю я и перехожу к рекламе своих изобретений. — Как автогонщик и инженер я рекомендую устанавливать такую систему безопасности не только на спортивные машины, но и вообще на все. Пользуясь ремнями безопасности и защищающими шейные позвонки подголовниками, вы сможете сохранить как свою жизнь, так и жизни ваших пассажиров!

— А вы сможете на этом хорошо заработать! — выкрикнул все тот же англичанин.

— Патент на трехточечный ремень безопасности я сделал открытым для всех производителей транспорта в мире, — с прессой вступать в открытую конфронтацию нельзя, поэтому улыбаюсь.

— И что же такое произошло, что заставило американца отказаться от прибыли? — в ответ ухмыляется репортер.

Я делаю серьезное лицо, впускаю во взгляд грусть и тусклым голосом произношу:

— Мой отец погиб в автомобильной аварии.

Слышу перешептывания — это перевод фразы кочует по залу. Англичанин недоволен своей промашкой и реакцией коллег, которые теперь смотрят на меня с симпатией, а вот на него без особой теплоты. Островитян в континентальной Европе все же не любят и не упускают удобного случая продемонстрировать им это.

— Мистер Уилсон, это ведь были ваши первые гонки? — меняет тему --">