Александр Дюма-отец - Джузеппе Бальзамо (Части 4, 5)

Александр Дюма

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

LXXXVIII

LXXXIX

XC

XCI

XCII

XCIII

XCIV

XCV

XCVI

XCVII

XCVIII

XCIX

С

CI

СII

СIII

CIV

CV

CVI

CVII

CVIII

CIX

СХ

CXI

CXII

CXIII

CXIV

СХV

CXVI

CXVII

CXVIII

CXIX

CXX

CXXI

CXXII

CXXIII

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

CXXIV

CXXV

CXXVI

CXXVII

CXXVIII

CXXIX

CXXX

CXXXI

CXXXII

CXXXIII

CXXXIV

CXXXV

CXXXVI

CXXXVII

CXXXVIII ДОКТОР ЛУИ

CXXXIX

CXL

CXLI

CXLII

CXLIII

CXLIV

CXLV

CXLVI

CXLVII

CXLVIII

CXLIX

CL

CLI

CLII

CLIII

CLIV

CLV

CLVI

CLVII

CLVIII

CLIX

CLX

CLXI

CLXII

CLXIII НА БОРТУ

CLXIV

CLXV

Комментарии

notes

1

2

3

4

5

Александр Дюма

Джузеппе Бальзамо

(Записки врача)

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

LXXXVIII

КОРОЛЕВСКАЯ ДОЛЯ

Оставшись один, герцог д’Эгильон почувствовал было себя неловко. Он прекрасно понял все, что хотел сказать ему дядюшка, отлично понял, что г-жа Дюбарри подслушивала, несомненно понял, что умному человеку следовало в этом случае стать возлюбленным и в одиночку разыграть партию, для которой старый герцог пытался подыскать ему товарища.

Прибытие короля весьма удачно положило конец объяснению, неизбежному, несмотря на пуританскую сдержанность г-на д’Эгильона.

Маршала невозможно было долго обманывать, он был не из тех, кто позволил бы другим выставлять напоказ свои достоинства, которых недостает ему самому.

Когда д’Эгильой остался один, он успел хорошенько обо всем подумать.

А король в самом деле был уже близко. Его пажи уже распахнули двери приемной, а Замор бросился к монарху, выпрашивая конфет с трогательной фамильярностью, что, правда, в минуты мрачного расположения духа его величества стоила негритенку щелчков по носу или трепки за уши, очень неприятной для него.

Король уселся в китайском кабинете, и д’Эгильон смог убедиться в том, что г-жа Дюбарри не упустила ни единого слова из его разговора с дядюшкой; теперь сам д’Эгильон все слышал и таким образом оказался свидетелем встречи короля с графиней.

Его величество казался очень утомленным, подобно человеку, поднявшему непосильную тяжесть. Атлас, верно, поддерживая на плечах небо целых двенадцать часов, не испытывал такого изнеможения после своих трудов.

Любовница поблагодарила, похвалила, приласкала Людовика XV; она расспросила его об откликах на ссылку г-на де Шуазёля, и это ее развлекло.

Графиня Дюбарри решила рискнуть. Настало подходящее время для того, чтобы заняться политикой; кстати, она чувствовала в себе довольно отваги, чтобы сотрясти одну из четырех частей света.

— Сир, вы разрушили — это хорошо, — заговорила она, — вы сломали — это великолепно; но ведь теперь надо заново строить.

— О! Уже все свершилось, — небрежно отвечал король.

— Вы составили кабинет министров?

— Да.

— Вот так сразу, не успев перевести дух?

— Право, меня окружают тупицы. Вы рассуждаете как женщина. Вы же сами мне недавно говорили: прежде чем выгнать старого повара, вы присмотрели нового; не так ли?

— Повторите еще раз: вы

--">