(avada___kedavra) - Намордник (СИ)

========== Часть 1 ==========

TW последствия дехуманизации, упоминания жестокости, нелестное отношение к армии

Когда ему звонит Номер (именно Номер, с большой буквы, потому что на этой симке у Сережи сохранено ровно два контакта: Номер и тот, который уже больше двух с половиной лет вне зоны доступа) Сережа принимает душ. Он не ждет звонка и по возвращению в свой-офис-по-совместительству-гостиную-по-совместительству-иногда-еще-и-спальню даже не проверяет телефон.

Поэтому через пятьдесят четыре минуты Номер перезванивает.

На то, чтобы ответить, Сереже требуется секунд сорок: код, который еще полчаса назад тек из-под пальцев рекой, застопорился на идиотской ошибке сволочного компилятора и теперь не сдвигался ни влево, ни вправо и как капризный ребенок требовал пристального внимания к каждой точке с запятой, чем неимоверно злил.

Один, два, три, семь гудков. Да кому там так невтерпеж-то, а? Сережа раздраженно убирает прядь волос со лба, отшвыривает клавиатуру, так, что она проезжает по столу и укоризненно упирается краешком в ножку одного из трех мониторов, и берется за телефон.

А там Номер.

Раньше, когда у Сережи только появились деньги на услуги подобного характера, Номер отзванивался ему дважды в неделю и отчитывался, что, где и когда. Потом, постепенно, звонки стали реже, примерно раз в месяц. Теперь Сережа получает такие же полные и такие же бесполезные отчеты где-то раз в три. Номеру, очевидно, важно, чтобы Сережа знал: его ресурсы тратятся не напрасно. Информация стоит денег, перелеты между городами и странами стоят денег, секретные документы стоят очень больших денег. Сережа каждый раз внимательно выслушивает сухую сводку — были там-то, сделали то-то, никаких следов не обнаружили, будем искать дальше — роняет вежливое “спасибо”, вешает трубку и живет до следующего звонка.

Э т о т случается не по плану.

Слишком скоро. Они говорили… недели полторы назад, кажется?.. Да, точно, в прошлый вторник, у Сережи тогда еще два автомата в офисе сломалось, пришлось вызывать мастера, и…

Пока Сережа пялится, как завороженный идиот, на входящий звонок, тот, не удостоенный ответа, обрывается. В офисе повисает неприятная тишина, которая случается, только когда внезапно заканчивается громкий звук, до того формировавший пространство. Только комп гудит. И автоматы. А еще сердце ухает где-то в глотке и трясутся коленки. Сережа, сидевший, уперев мыски кед в пол, ставит ноги на полную стопу. Дрожь не стихает.

Секунда. Две.

Четыре.

Отвиснув, он несколько раз судорожно тапает вспотевшими пальцами по успевшему погаснуть экрану. Вводит пароль, потому что отпечаток не срабатывает ни с первой, ни с третьей попытки, перенабирает, ждет — отвечают после первого же гудка. И говорят:

— Сергей… — таким осторожным вкрадчивым тоном, каким почти двадцать лет назад Сереже сообщили, что мамы больше нет.

И Сережа, как и тогда, понимает все даже раньше, чем оно произносится вслух.

Они нашли Олега

***

Это несусветная, в каком-то смысле даже жестокая глупость, но перед часом X Сережа сорок минут подбирает рубашку.

Сначала останавливается на нежно-лиловой с гигантским принтом белоснежных пушистых бегоний почти на всю левую сторону. Любимая, он купил ее с первых своих больших денег. Тогда она стоила совершенно баснословно — больше десяти тысяч за одну шмотку! — а теперь едва ли не самая бюджетная во всем его гардеробе. Струящаяся шелковая ткань, приятные цвета, крохотные перламутровые пуговички.

С пуговичками выходит затык — бессовестно дрожат руки, не получается справиться. Две отлетают куда-то под стол — они снизу, ничего страшного, можно заправить одну полу в джинсы, так даже красивее будет — потом отлетает третья, уже сверху, прям из-под воротничка, и.. Сережа на секунду замирает.

Сдергивает с себя рубашку с бегонией.

Примеряет еще три.

А если футболку, — приходит в голову, — ту, которая с правительством?

Сережа выдергивает из шкафа нужный ящик.

Находит футболку.

Примеряет.

Ждет Олега.

Когда он спросил, сколько времени займет доставить его в Питер, ему уклончиво

--">