(Нюта_Диклониус) - Куколка (СИ)

========== Пролог ==========

Йошики тихонько, почти неслышно ступая по ковру, заходит в музыкальную залу и бесшумно прикрывает за собой дверь.

Огромные, от пола до потолка, окна этой комнаты выходят во внутренний сад; белый, засыпанный снегом, с висящими на веточках, как ёлочные игрушки, блестящими сосульками, он кажется таким красивым, сказочным. Удивительно, в Калифорнии ведь снега почти никогда не бывает, но в этом году, вернее, под самый его конец, зима внезапно расщедрилась. Снаружи явно тихо и морозно. Лениво падают снежинки, каждая размером с блюдце, бьются чуть слышно в стёкла. И лунный диск тускло светится за полупрозрачными облаками. Красиво. Просто непривычно красиво…

Йошики медленно садится на скамью возле рояля, подставляя тело лунному свету. Закрыв глаза, он словно чувствует и видит, как на собственной коже вспыхивают яркие мерцающие частички. Кожа у него такая же белая и холодная, как этот лунный свет. И он просто нежится в этом сиянии.

Электронные часы на столике бодро пропикивают полночь. Наступает тридцать первое декабря. День, который Хаяши Йошики ненавидит от всей души.

Вернее, не ненавидит — просто эта дата вызывает у Йошики мрачную меланхолию. Всё более мрачную с каждым прошедшим годом. С тридцать первым декабря связано слишком уж много воспоминаний. Разных воспоминаний, как счастливых, так и весьма неприятных и болезненных. И уже который год Хаяши встречает его дома, в Лос-Анджелесе, в одиночестве, уже почти не думая о том, чтобы когда-нибудь вернуться в это время в Токио и выйти на сцену «Токио Доум» вместе со своей группой, со своей второй семьей. Она восстановлена, да. Но кое-что утеряно безвозвратно. Вернее, кое-кто. Это и печалит больше всего, настолько сильно, что перекрывает малейшие отголоски радости от ожидания наступления Нового года.

Повернувшись, Йошики поднимает крышку и кладёт пальцы на клавиши. Опускает медленно ресницы на предательски повлажневшие глаза. И отчётливо слышит аккорды «Endless Rain».

В реальности здесь всегда очень тихо. Но Хаяши никогда не остаётся в полнейшем безмолвии; тишина для него — признак надвигающейся опасности. Он постоянно слышит мелодии в своей собственной голове. Как уже знакомые, выученные за много лет наизусть, так и новые, которые срочно ищут нотный лист, чтобы отпечататься на нём. Любой услышанный звук Йошики в своём сознании превращает в мелодию. Кто-то из друзей однажды сказал, что его слух подобен точнейшему математическому прибору и что такой талант к музыке, несомненно, может быть дан только от природы. Эти же самые друзья удивляются, восхищаются, завидуют. А Йошики даже и не знает, дар ли это для него или, скорее, проклятие. Он попросту не помнит, что такое тишина.

Тонкие хрупкие пальцы ласкают белоснежные клавиши, постукивая по ним тихонько. Длинные ногти блестят в лунном свете, как стеклянные. Изящно изогнутые запястья слегка ноют от движений, у Йошики больные сухожилия, но он настолько привык к этой боли, что почти не обращает на неё внимания. Да и что уж говорить, она стала меньше с недавних пор, Хаяши даже почти не носит привычный ортез.

А приоткрытыми бескровными губами он чуть слышно напевает слова. И всё равно в голове собственный шёпот перекрывается сильным и высоким голосом Тоши. Этого не изменить. Йошики пытался много раз, пока его не было рядом, размышлял, прикидывал, сможет ли восстановить группу с новым вокалистом, как и хотел когда-то. Хаяши старался забыть, выбросить из памяти этот чёрный эпизод, слышать лишь себя. И не получилось у него ни разу. Теперь в этом нет необходимости, Тоши вернулся к нему, Йошики сегодня его увидит, будет обнимать друга детства и улыбаться ему во время их традиционных посиделок в ресторане. Но эта рана уже слишком долго ноет и гниёт внутри и вряд ли когда-нибудь зарастёт полностью.

И вдруг в собственный шёпот вклинивается другой голос: низкий, тоже безумно красивый и знакомый. Напевает слова ещё нежнее, будто убаюкивает, как колыбельной. Йошики вздрагивает и резко раскрывает глаза.

— Ох, прости, куколка. Я напугал тебя?

Ясухиро стоит рядом, заведя за спину руки. Его длинные волосы цвета красного дерева, кажущиеся в этом слабом освещении совсем тёмными, взъерошены и почти закрывают бледное лицо. Но за ними видно блеск слабо

--">