(padfoot4ever) - Still Delicate (ЛП)

я наговорила.

— Ладно… только для того, чтобы встретиться на шесть раз больше, — продолжает она с затуманенным взглядом. — И теперь, он возвращается из чужих краев…

— Лас-Вегас, — бормочу я.

— Из чужой земли Лас-Вегаса, история Розы Уизли и Скорпиуса Милдреда…

— Малфоя! Как ты можешь не знать имя Малфоя? — кричу я.

— История Розы Уизли и Скорпиуса Малфоя наконец-то приближается к своему счастливому финалу. Разве это не романтично? — со вздохом заканчивает Линда.

— Абсолютно захватывающе, — произносит весьма сухой голос над нашими головами, — но мне нужна карта миссис Хиллман до конца этого столетия, так что если вам удастся прекратить заслушиваться жалкими подробностями личной жизни Уизли и сосредоточиться на работе, это будет весьма полезно.

Поверьте, целительница Злобная Сатана услышала все преувеличенные Линдой подробности моей жизни. И даже преувеличенная версия — всего лишь «жалкие подробности» личной жизни. Злобная Сатана — иначе известная, как Бонни Клайд (нет, я сейчас не шучу, и это ее настоящее имя) — думает, что она стоит над всеми нами. Она — заместитель главного целителя и та еще подлиза, когда речь заходит о главном целителе Уортоне. А особенно она ненавидит нас, администраторов, потому что считает, что в больнице нет никого бесполезнее нас. Тем не менее, если бы нас здесь не было, кто бы дал ей идиотскую карту миссис Хиллман?

Глэдис вытягивает карту и с неохотой отдает Сатане, которая забирает ее с собой.

— По крайней мере у вас есть хотя бы зачатки разума, — цедит она, а затем уходит по коридору. Я ее очень ненавижу. Как и все, если не брать в расчет главного целителя Уортона.

— Надеюсь, когда-нибудь она допрыгается, — шипит Хейзел, стоит только Сатане удалиться на приличное расстояние, — возомнила о себе невесть что…

— Итак, Роза, — улыбается Линда, которой явно наплевать на то, что Сатана нас прервала, пожалуйста, скажи мне, что ты собираешься попробовать со Скорпиусом. Ты должна дать ему шанс, хотя бы…

— Ох, сколько времени, — удивленно вскрикиваю я, — не пора ли нам собираться домой? Мне еще надо успеть забрать ребенка у Ала и Дженни, — я стягиваю пальто со спинки стула и готовлюсь уходить.

— Роза! — кричит Линда. — Ты не можешь уйти! Ты работаешь завтра?

— Да, — отвечаю я, — а вот ты — нет, — я указываю пальцем на список дежурств, и она разочаровано стонет, когда понимает, что у нас больше нет совместных смен до самого Рождества. — Увидимся послезавтра, Линда. А с вами двумя увидимся завтра.

Хейзел и Глэдис прощаются со мной, а Линда кричит вслед: «Скажи ему, что чувствуешь!», когда я уже выхожу за дверь. Я знаю, что она хочет для меня только лучшего, но иногда мне так хочется, чтобы она лучше сконцентрировалась на своей личной жизни, а не на моей.

*

— Я потеряла твоего сына! — в отчаянии едва не плачет Дженни. — Он был здесь минуту назад… Роза, мне так жаль! Я… я заменю его! АЛЬБУС ПОТТЕР! Ты должен сделать меня беременной прямо сейчас, нам надо отдать ребенка Розе! В какой позе вы со Скорпиусом делали это, чтобы получился мальчик?

— Пожалуйста, остановись прямо сейчас, — поднимаю я руку, — тебе правда не стоит знать об этом…

— Совершенно верно, — бормочет мой кузен Альбус.

— И вообще, я не помню, — пожимаю я плечами, а Ал вздрагивает. Думаю, что мысль о том, что я спала с его лучшим другом все еще пугает его. И хорошо, что Дженни не рассказывала о девяти с половиной случаях, когда это случалось вновь. — Эйдан!

— Я смотрела везде! — всхлипывает Дженни. Несмотря на то, что она моя лучшая подруга и я люблю ее, но ее навязчивые переживания здорово утомляют.

— Он где-то здесь, — уверенно говорю я, — если он был здесь минуту назад, то просто не мог далеко уйти. Эйдан! Иди сюда! — кричу я. Тишина. — Эйдан, если ты сейчас же не объявишься, дедушка не подарит тебе билеты на Пушек Пэддл, и ты не увидишь, как играет Джеймс…

Шантаж срабатывает. Думаю, что в этих книгах для родителей должна быть целая глава отведенная шантажу. Из-за дивана выскакивает пятилетний белокурый шкодник, ухмыляющийся точно так же, как и его отец. Дженни с облегчением вздыхает, хватает его и крепко обнимает.

—

--">