(MMDL) - Текила на троих (СИ)

Этим вечером было тепло, темно и очень звездно. На внушительной пустынной парковке под открытым небом мы вдвоем стояли в белом свете фонаря. Уже минут десять, а то и все двадцать, Нил пялился на черное дырявое небо; над воротником настолько же черного тонкого бадлона под таким углом столь сильно выделялся кадык, словно шея звездочета-любителя была сломана. Шумно я задирал периодически рукав летней бежевой куртки со сверкающими пряжками, чтобы уцепиться недовольным нетерпеливым взглядом за стрелки наручных часов, поджать губы и сперто выдохнуть лишь толику раздражения: остальная его часть постепенно закипала, того гляди ошпарит Нила неистовыми брызгами.

— Может, он не успел на последний автобус, — подал я голос, — а мы, блять, ждем его вместо того, чтобы развлекаться…

— Он позвонил бы, если б встреча отменилась, — спокойно возразил Нил, наконец вернулся на землю и оглядел абсолютно пустую парковку. — Сегодняшняя поездка важна для него. И не только потому, что он собрался вскоре сюда поступать.

— А почему еще-то? — искренне удивился я.

Нил посмотрел на меня снисходительно, с щепоткой осуждения за жестокосердие, из-за чего захотелось дать ему пинка.

— Ты же не забыл наш с ним уговор? Пока продолжались каникулы, нам троим удавалось ему следовать, но в итоге мы с тобой уехали в колледж, а он остался дома: мы друг друга трахаем, а он сидит один и переживает, что все его бросили, и тебе в особенности он не нужен.

— Господи… — цыкнул я и в который раз одернул рукав куртки. — Это же просто секс — мы ведь с тобой не любовники.

Нил глядел на меня как-то странно, пожевывая язык, следом выдавил улыбку, с какой обычно отшивает не сильно приглянувшихся девушек:

— Да… Не любовники…

Я нахмурился, так толком его реакцию и не поняв, но с мысли меня сбил далекий призрачный свет фар. Из-за забора плотно стоящих стволов показался высокий белый автобус с голубой полосой на боку. Мотор гудел все громче, и его рокот выцеживал из Нила улыбку — совсем иной природы: искреннюю и теплую. Я сунул руки в карманы блеклых джинсов; заурчавший под сердцем зверь чуток утихомирился, однако меньше от этого беспочвенной злости не стало. Какого черта я выхожу из себя, когда Нил упоминает Кайла? Какого, блять, черта злюсь, и когда Кайл говорит или пишет о Ниле?.. Они оба меня раздражают, но почему-то не тогда, когда их мысли и взгляды направлены на меня… Капризный эгоист?..

Нам пришлось немного сдвинуться назад — из всех парковочных мест водитель приметил именно то, на краю которого мы с Нилом стояли. За стеклами горел тусклый свет, синие спинки кресел были пусты — все, кроме одного. С неподдельным детским восторгом к окну прилип мой младший брат, сверкал зубами, помахивал рукой. Автобус не успел остановиться, а Кайл уже понесся по проходу к закрытым дверям, хаотично хватаясь за кресла, чтобы не упасть. Приталенная черная куртка из искусственной кожи задралась сбоку, зацепилась то ли за рубашку, то ли за ремень узких джинсов, — моя ведь куртка; вот паршивец!..

С усталым шипением автобус замер, двери распахнулись, и с последней ступеньки на асфальт спрыгнул Кайл. Он преодолел разделяющую нас тройку шагов с разведенными в стороны руками, но прежде чем сумел бы заключить меня в объятия, я слабо пихнул его ладонью в лицо:

— Ну и с какого хера нам тискаться?!..

Его руки начали опускаться, как и плечи — и уголки губ… но Нил, намеренно наступив мне на ногу, шагнул к мальчишке и тепло его обнял.

— Здорово, что ты все же приехал, — с улыбкой проговорил ему на ухо Нил, и Кайл, вновь воссияв, прижался щекой к его шее.

Ядовитый змей за портьерами из ребер превратил мои губы в тонкие напряженные полоски: почему Кайл обнимает его, а не меня?.. Стоп, что?.. Я вздрогнул, словно меня кто-то окликнул, и обернулся на мерцающие огни городка, дабы скрыть от обнимающейся пары свое недоумение. Я же сам его оттолкнул, так чего мне неймется?.. Из-за плеча Нила Кайл посмотрел на меня украдкой, залился краской и спрятал лицо. Но даже если б я не был занят собственными мыслями, вряд ли сумел бы верно истолковать его поведение: живя с ним более десятка лет под одной крышей, я не понимал его нисколечко, на что уж надеяться теперь…

Автобус отправился в гараж, нам троим

--">