Эрос Гед Евгеньевич - Встречи

***

Осторожность сродни закрытому сосуду. Но это не значит, что его не разобьют при переноске. Так или иначе, содержимое выльется.

Императорский советник еще раз обошёл помещение и проверил насколько плотно закрыты все двери и окна.

Быстро стало душно. Всем присутствующим захотелось побыстрее закончить этот неприятный разговор.

– Кто-то знает о наших планах.

– И что, теперь их не изменить.

– Наш план был – чтобы все думали, что это решение Императора.

– Тогда надо уничтожить истину.

– Кто-то может что-то сказать?

Очень тихо.

– Так и решим.

Все спешно покинули помещение. Яства, наваленные на столе, остались не тронутыми.

***

– Великая армия двинулась в обратный путь. По дороге Великий Император призывал каждого, кто дал клятву вернуть долг. Великий Император ещё не успел вернуться в столицу, а весть о начале Великого строительства уже достигла города.

Тысячи, бывших крестьянами, приступили к осушению "Великой топи". Это была страшная битва. Прежде чем была высушена "Великая топь" погибла треть отмеченных.

– Дома сих пор дети рассказывают закрывшись в тёмном чулане, историю о гигантском кладбище, которое было видно уже за два дня пути, а чтобы его проехать надо было три дня пути.

И вот в самом центре того, что некогда было "Великой топью" началось величайшее строительство величайшего замка в истории. В основании огромного квадрата было установлено по четыре каменной глыбы. Их высота была такой, что приходилось высоко задирать голову, что бы увидеть их край. Для изготовления таких стен, пришлось сравнять горы юга. Именно туда затем отправился со своей "Великой армией" Великий Император.

– Здесь опять отсутствует несколько страниц. Что за варварство! Поджечь "Великую библиотеку"!

***

Звуки жизни все громче и громче. Чётко различимо пение птиц, стрекот и жужжание насекомых.

Веки задрожали, и яркий свет ответил все закоулки сознания.

Человек, лежащий в траве, шевельнул рукой. Сразу жуткой боли прокатился по телу. Веки прикрылись, капельки пота, мгновенно покрыли испариной лоб.

– Чем сильнее боль, тем короче цепь, удерживающая свободу.

Слабый стон бессилия вырвался на свободу и быстро пропал.

Но Вселенная ещё не породила такого, чтобы оно прошло незаметно мимо своего создателя.

Уже готовые полностью раствориться волны достигли внешнего уха женщины сидящей в телеге, которая скрипя колёсами, двигалась по дороге.

Крепко сбитая и основательно устроенная, она давно усвоила, что от любопытства скорее вред, чем польза. И определенно, то, что она услышала или решила, что услышала, мог изобразить только человек. Но ещё в детстве, благодаря паре хороших розг, женщина усвоила, что помощь другим требует осторожности и осмотрительности.

– Только человек в высшей мере может оценить помощь, которую он сам оказал, но чужую он воспринимает как нечто само собой разумеющиеся, и даже пытается паразитировать на этом.

Перед её глазами морщинистый образ деда, который любил так говаривать во время порки.

Женщина моргнула и образ исчез.

– Это глупость.

Но телега уже остановилась.

Беззаботно чирикают птицы, и до самого горизонта дорога пуста, что впереди, что позади.

Вновь какой-то шорох, или показалось.

Пара междометий была сопровождена скрипом досок и медленными начисто лишенными грациозности действиями.

Девушка сошла с дороги и двинулась в направлении куста где, как ей показалось находился источник, посеявший в ней разлад и сомнения.

***

Ворота открылись, но отряд "Великих воинов" исчез в сизой дымке тумана "Великих топей". На их месте стояла группа детей.

Длинная сизая борода беспорядочно торчащий волосы, крайне тощий и жутко морщинистый, среди которых с большим трудом можно было рассмотреть шрам под левым глазом, посмотрел на стену такого же тощего и кривого леса и произнес: "Теперь они не служат закону. Настало время переписывать законы".

Развернулся и начал медленно испаряться, покачивая головой и несколько раз разведя руками, в огромном сизом пространстве приёма ворот.

***

Помощник заменил почти догоревшую свечу и зажег новую. Она рок полетел в плетеную корзину, оставляя за собой тонкую полоску дыма.

– Я готов.

Величественен и громаден, все, как и задумывал Великий Император, был этот замок, и враги отступили перед таким величием. Но пришло время испытаний.