Дин Лейпек - Пачка сигарет

конца магазина.

Девушка стояла у рассыпанных бутылок со средством для мытья посуды и неловко пыталась наклониться, чтобы их подобрать.

— Вы бы сняли этот ваш футляр, — посоветовал Томас, присаживаясь на корточки и подбирая ярко-оранжевые флаконы. Девушка покраснела и стала неловко освобождать руки от лямок.

— Это контрабас? — спросил Томас, ставя на место последнюю бутылку.

— Нет, виолончель.

— А у нее разве не должно быть такой длинной штуки внизу?

Девушка слегка улыбнулась.

— Она откручивается.

Томас кивнул и пошел обратно к кассе. Через некоторое время девушка вернулась, неся в руках четыре банки собачьих консервов и батончик мюсли. Томас недоверчиво посмотрел на этот набор.

— Я думал, вы себе хотите еды купить.

— А я и купила, — девушка помахала батончиком.

— И все?

— Вы будете пробивать или дальше станете интересоваться моим рационом?

Томас пожал плечами и пробил все.

— Четыре пятьдесят пять.

— А пакет?

— Двадцать пять.

— Четвертак за пакет?

Томас снова пожал плечами. Девушка вздохнула и кинула на стол еще монетку. Быстро покидала банки и батончик в бумажный пакет. Размашистым отточенным движением закинула футляр на плечи. Томас выключил компьютер и закрыл кассу.

— Спасибо.

Томас поднял глаза. Она стояла в дверях, слегка пригибаясь под тяжестью своего инструмента.

— Не за что.

Девушка кивнула и ушла.

Томас погасил свет, вышел, запер стеклянные двери, опустил жалюзи.

В солнечном сплетении жгло.

* * *

Поездки в город ничего не давали. Он уже понял, что не дает ему покоя, и знал, что нужно с этим делать — но ничего не получалось. В городе было глухо. Ни один человек не цеплял его.

А ведь должен был быть еще кто-то. Томас чувствовал, что по-прежнему ему не хватает чего-то очень важного, что он еще не узнал.

В пачке оставалась последняя сигарета. Он очень надеялся, что после нее ему все станет ясно, и можно будет перестать ездить в город и выслеживать очередного человека.

Он начал от этого уставать. Откуда-то стал пробиваться настойчивый голос — это надо прекращать. Так не годится. Так нельзя.

Почему не годится? — возражал самому себе Томас. Люди убивают каждый день. Я ничем не хуже их! Почему им можно, а мне нельзя?

Так и им, вроде как, тоже нельзя, тихо замечал голос.

Томас зло встряхивал головой, отбрасывая с лица темную челку.

Но в городе было пусто.

Он попробовал съездить к миссис Коул. В конце концов она спросила Томаса:

— С тобой все в порядке?

— Да, — отрезал Томас — и уехал обратно.

Солнечное сплетение горело.

* * *

— Здрасьте.

Томас поднял глаза. Он бы ее не узнал — но футляр за спиной тут же напомнил.

— Добрый день, — вежливо ответил он. — Как поживает ваша собака?

— Спасибо, хорошо, — улыбнулась девушка.

Томас пробил шесть банок консервов и два батончика.

— Решили объесться сегодня?

Девушка рассмеялась.

— Вы скоро закрываетесь? — вдруг спросила она.

Томас нахмурился.

— Да, а что?

— Я бы могла вас подождать.

Томас еще сильнее нахмурился.

— Зачем?

— Ох, не берите в голову, — девушка развернулась и вышла из магазина.

* * *

— Закрываетесь?

Томас замер с ключами в руках. Вздохнул и стал открывать замок.

* * *

Они шли от магазина. Оказалось, что им в одну сторону.

— Меня зовут Стэйси.

— Томас.

— Можно я буду называть вас Том?

— Нет.

* * *

— Почему вы всегда так поздно возвращаетесь домой?

— Не всегда. Только когда у меня репетиции по вечерам.

— А репетиции нельзя проводить днем?

— А днем я учусь.

— А покупать еду собаке заранее вы не пробовали?

— Пробовала.

— И?

— Не получается, как видите.

* * *

В углу снова что-то загрохотало. Томас усмехнулся.

— Я сама соберу! — раздался голос из-за полок.

— Футляр сняли? — поинтересовался Томас.

— Сейчас сниму.

* * *

В городе было пусто.

Томас ходил по улицам круглыми стуками — пока не приходило время садиться на обратный утренний поезд. Потом целый день засыпал на кассе, уставившись тупыми глазами на бесконечную череду продуктов и пытаясь сообразить, что с ними делать.

Ночью ему приснилась огромная белая собака. Она накинулась на него и стала грызть его солнечное сплетение. Томас в ужасе проснулся.

* *

--">