(znaika) - Возможная жизнь (СИ)

Гриндевальда поговорить.

Настоящий кошмар начался после того, как Гриндевальд предотвратил его попытку побега и сообразил, что по магическому следу кто-нибудь из департамента догадается о подмене. Вот тогда вместе с воспоминаниями в омут памяти перебрались и его, Персиваля, силы, капля за каплей.

Колдомедики в один голос твердили: этого не отменить. И вообще, кто он такой, чтобы идти против их выводов? Только почему все заявленные сроки его жизни как мага уже дважды прошли? Что пошло не по плану?

Седины в волосах не стало больше, чем было. Шрамы на лице утратили лиловый оттенок, на себя уже не настолько противно смотреть. А последний черный костюм-тройку помогла подправить Куинни аккурат за двадцать минут до президентских похорон.

И выкинуть бы все вещи, мертвые часы, «Историю магии», которую Криденс так и не дочитал, а он никак не уберет со стола на полку, и исчезнуть, но нельзя.

Нельзя.

Для очередного раунда с Гриндевальдом еще недостаточно сил. А проигрывать он не намерен.

Следящие чары на входной двери сбоят, как и на окнах под крышей, но разбираться еще и с этим у него нет желания: облюбовавшие крыльцо голуби и соседский кот умело подкармливают паранойю.

Персиваль застегивает манжеты, надевает пиджак и исчезает, не желая видеть кровать до следующей ночи, или рассвета, или как повезет.

На столе добавилось с полстопки заявлений. И Персиваль примерно представляет, что за ужас в отделе, хотя там еще не горит свет. Бумажные мыши покорно ожидают часа, когда Персиваль их раскроет, не дерутся за очередность, как это происходило раньше. Все-таки у Серафины было занятное чувство юмора: для авроров определить птиц, а остальным — грызунов или еще каких гадов.

Рук в отделе катастрофически не хватает. После зачисток и сыворотки правды на весь МАКУС с поочередными допросами и прочими веселостями, через которые он сам прошел до того, как вернулся к полноценной жизни, президент Флеминг принялся за перебежчиков. К удивлению Персиваля, из их отдела к Гриндевальду примкнул лишь Дэйн.

Но что хуже всего — плотно сидевшие в подполье продавцы увеселительных зелий, модифицированных заклятий и волшебных тварей пользовались уязвимостью властей как никогда. Стефенсон от переработок попал к колдомедикам, а заявление об уходе Персивалю пришлось спрятать в стол до лучших времен.

Разбираясь с очередными отчетами о полевом задании, в котором ему не пришлось поучаствовать, Персиваль изо всех сил игнорирует вошедшую без стука Голдштейн. Одного мимолетного взгляда хватило, чтобы понять, что Тина пришла с очередной порцией нотаций и — спасибо — чашкой крепчайшего кофе на этаже; только Серафина любила приторно-сладкий напиток.

— Если ты снова отчитаешь меня за ранний приход, я лично отправлю тебя в неоплачиваемый отпуск, — он не отрывается от строки о примененных заклинаниях. Похоже, в пылу боя кто-то из коллег не погнушался использовать смертельное.

— Вы этого не сделаете, — хмыкает обнаглевшая до крайности Голдштейн и забирает со стола вторую булочку в виде нифлера, которые готовит немаг Якоб Ковальски в паре кварталов от Вулворт-билдинг. Персиваль ждет момента, когда сестры Голдштей сподобятся рассказать о том, почему мистера Ковальски прячут при его визитах. Видать, доверия еще не заслужил. — Абернати назвал адрес. Группа отправится туда после брифинга.

Персиваль откладывает в сторону бумаги.

Церковь — бывшая обитель вторых салемцев, — в руинах, Флеминг отказался отдать приказ на восстановление, несмотря на информацию от последователей, что Гриндевальд именно там поджидал Криденса. Скамандер пять дней назад написал Тине, что Гриндевальда видели в Лондоне. А Криденса по-прежнему нигде нет.

Инстинкт едва ли не кричит: поиски тщетны, тело мальчишки где-то спрятано, как и предыдущий обскури, но правки Флеминга наконец приносят свои плоды. Тот же Абернати, последователь Гриндевальда из отдела младшей Голдштейн, наконец решил содействовать следствию, когда смертную казнь заменили на пожизненное. Сколько еще признаний посыплется сложно предугадать.

— Только не говори мне о шансах, — невесело хмыкает он и подписывает ордер на обыск.

— Вы придете вечером? — уже в

--">