(Сын Дракона) - Любовь правил не соблюдает (СИ)

========== Глава первая, в которой Мэн Яо меняет взгляды и мечтает о несбыточном ==========

— Я считаю своим долгом отблагодарить вас…

Гость склонился в поклоне — попытался склониться, но Мэн Яо поспешно перехватил его руки, одновременно улыбаясь мягкой, ни к чему не обязывающей улыбкой. Такие люди не должны кланяться, и уж тем более не ему. Такого и касаться-то не следовало, но, выбирая из двух зол, Мэн Яо остановился на меньшем. Слишком уж хорошо он знал, как унизительно для благородных господ выказывать излишнее уважение к низшим.

А оставаться в долгу — еще унизительнее. Никогда подобные «долги» не приводили ни к чему хорошему. Когда Мэн Яо был маленьким и глупым, он верил, что преподнесенные господам одолжения однажды вернутся сторицей, но жизнь равнодушно расставила все по своим местам. Самой лучшей наградой за оказанную помощь становилась небрежная забывчивость, худшей — дополнительные шишки и синяки. Люди разные, и «благодарности» у них тоже отличались, но ничего по-настоящему хорошего Мэн Яо не видел ни от кого.

Эту горькую науку к шестнадцати годам он заучил наизусть. В своей нынешней жизни Мэн Яо оставался бедным и одиноким, но хотя бы свободным и независимым. Больше никаких одолжений и услуг, решил он еще несколько лет назад, только исключительно товарно-денежные отношения. Ему платят — и он выполняет работу. Хорошо, качественно, добросовестно — о, Мэн Яо почти все умел делать на высоком уровне, а если и что-то и не умел, то легко и быстро учился. Он окончательно расстался с туманными надеждами в тот миг, когда летел со ступеней Башни Золотого Карпа, и после этого, как он считал, больше никто и никогда не дождется от него не оплаченного заранее поступка.

Потеряв последние иллюзии, Мэн Яо сосредоточился на том, что у него получалось лучше всего: на крайне продуктивной работе. Он научился находить тех, кому требовались его услуги, и научился выбивать полноценную оплату за свой труд. Денег, конечно, все равно было удручающе мало, особенно после затрат на жилье, еду и мелкие бытовые нужды, но зато это были его собственные деньги, не одолженные, не выпрошенные и не брошенные из милости.

Руководствуясь своими принципами, Мэн Яо худо-бедно прожил уже больше года. Он все сильнее и крепче уверялся, что так пройдет и вся его жизнь. Правде следовало смотреть в глаза: полноценного заклинателя из него не получится. Его мать жестоко обманывали, подсовывая ей бесполезные руководства и никчемных «учителей», и она, гоняясь за мечтой, упустила свой собственный шанс на достойную жизнь. Мэн Яо очень не хотелось повторить ее путь и, твердил он себе день за днем, сам он будет совершать только логичные, практичные и материально обеспеченные поступки.

Он свято верил в это ровно до тех пор, пока насмешливая судьба не столкнула его с человеком, один лишь взгляд на которого заставил поступить не так, как велел холодный разум, а как захотело бестолковое и взбалмошное сердце. Мэн Яо только посмотрел в глаза загнанного оленя — и его тело, не подчиняясь голове, само бросилось на спасение. Впрочем, следовало признать, что голова в тот момент тоже бессовестно промолчала, а потому не имела права упрекать сейчас все остальное, поступившее столь неразумно.

Это уже после, когда ум, которым Мэн Яо втайне гордился гораздо сильнее, нежели гипотетическими способностями заклинателя, изволив пробудиться от спячки, вспомнил, что олени, в общем-то, весят ничуть не меньше коров, а мощные копыта и крепкие рога делают их не такой уж простой и легкой добычей. И человек, которому Мэн Яо так неосмотрительно помог, по сути своей едва ли являлся совсем уж беззащитным. Уже много позже он имел возможность хорошо рассмотреть и высокий рост, и сильные плечи, и крепкий, пусть и стройный торс… Однако в тот самый первый момент Яо увидел — и на всю жизнь запомнил — только оленьи глаза, и это определило их совместное будущее на ближайшее время.

К счастью, в конечном итоге все оказалось не так плохо, как вещал весь предыдущий опыт, но тревожности это не убавляло. Мэн Яо предпочитал смотреть на жизнь с практической точки зрения, и для этого считал необходимым учитывать все полученные знания. Человек, которого он спас, в накопленные горьким опытом знания не вписывался. Он был молодым и сильным заклинателем из хорошей семьи, и любого из этих

--">