Василий Горъ (Гозалишвили) - Ромм. Четвертый

разгромивших эскадру «Хаосов», а вдоль верхнего края картинки мерцал огромный разноцветный купол из тысяч флаеров, пытавшихся пробиться к границе пятикилометровой зоны и занять место в первом «ряду».

Мазнув взглядом по кораблям и еще раз отметив, что «Веселый Роджер» выглядит представительнее всех, я включила воспроизведение и сразу же услышала голос Дэна:

— Ты чего? Ну, череп, ну, улыбается, ну, злобно! Но ведь не нам, а тем, кому мы встали поперек глотки!

Тут я невольно улыбнулась, так как сообразила, к чему относится это замечание: когда «купол» из флаеров стал достаточно плотным и основательно приглушил свет Амми, служба эксплуатации космодрома включила прожектора, утопленные в пластобетон. А какая-то озорница подсветила эмблему на броне нашего рейдера, превратив скалящийся череп в центральное место композиции.

— Не лучшее время для шуток! — недовольно заворчала Аннеке, опустила взгляд, и в поле зрения ТК появились о-о-очень знакомые ладони, сложенные на ее животе.

«Он обнимает ее со спины и говорит на ушко!» — мысленно хохотнула я. — «Теперь она никуда от него не денется!»

Тем временем в ТК снова зазвучал голос Дэна:

— У меня к тебе одна очень важная просьба…

— Издеваешься, да?! — жалобно спросила она и повернулась голову вправо, так, чтобы увидеть его глаза. — Я до сих пор не могу понять, как согласилась отпустить с тобой Альери, а у тебя опять какие-то просьбы!

— Какое место я занимаю вот тут, в твоем сердце? — тихо спросил он, и картинка поехала вправо-вверх, чтобы показать «мне» ладонь Ромма, переместившуюся под левую грудь главы СОК.

— Ближайшего друга. Такого же родного, как Ари… — порывисто прижав к себе его, твердо ответила Аннеке.

— Значит, я имею право о тебе заботиться?

— Да.

— Так вот, я оставляю тебе Молчуна и два отделения абордажников. Старшими у последних будут Борода и Шкаф…

— Толковые парни! — отметила Ти’Ноор.

— Толковые! — согласился Дэн. И, судя по тому, как дернулась женщина, прижал ее к себе намного сильнее, чем до этого: — Но самое главное не это. Эти парни тебя уважают! А страха в них нет — им плевать на твою должность, возраст, местные интриги и так далее. Поэтому выбери того, кто тебе по душе, и отдай ему хотя бы Сердце!

Следующие полминуты Ани невидящим взглядом смотрела перед собой. Видимо, пыталась понять логику столь «унизительного» предложения. Ромм терпеливо ждал, то ли рассчитывая, что эта умница пройдет по цепочке его умозаключений, то ли ожидая одному ему известной реакции. И очень четко среагировал на первое же ее шевеление — как только изображение сдвинулось вверх, ударил в ту же точку:

— Ани, я хочу, чтобы ты была счастлива, и заранее предупреждаю: если тебе не понравится ни один из этих парней, то я привезу тебе других. И буду возить до тех пор, пока ты не найдешь того, кого сочтешь достойным, и не почувствуешь себя Женщиной в моем понимании этого слова!

Забавно, но Аннеке ответила на это заявление почти сразу. И совсем не так, как я предполагала:

— Дэн, ты коварен до невозможности…

— Значит, ты выполнишь эту просьбу? — почувствовав, что она сдалась, уточнил он.

— Ты ведь знаешь, что я не способна тебе отказывать…

На этом запись закончилась, и я, скинув ее в архив, не удержалась от усмешки: Дэн был в своем амплуа — подарил будущее Богине и Музе, превратил пустышку Доэль в личность, заслуживающую уважения, Рраг в распустившуюся аулу^[60], меня в Богиню Страсти, украл Сердце у Альери и приручил всесильную главу СОК!

— Что тебя так развеселило? — спросила Ари, оторвав голову от моей груди и уставившись мне в глаза.

Я объяснила. Потом показала последние тридцать секунд просмотренной записи. И заставила королеву лукаво улыбнуться:

— Дэн коварен до невозможности: он запросто мог забрать у Ани и Сердце, и Душу, и Мечты, но толкнул ее к другому!

— Собираешься отомстить за любимую подругу? — рассмеялась я.

— Да!

— Девять суток непрерывного Воздаяния тебя устроят?

Сообразив, что я собираюсь выполнить ее требование, то есть, улечься в медкапсулу на процедуру продления жизни, сразу после ухода в гипер, Ари полыхнула предвкушением, слегка зарумянилась и, переступив через свои страхи, продолжила развлекаться:

— А, может, восемнадцать?

— Даже не мечтай! — «возмущенно» воскликнула я и щелкнула ее по кончику носа. — Вторые девять суток мстить буду я…

--">