Сергей Юрьевич Ежов - Сказочник (СИ)

СКАЗОЧНИК

   Фантастически реальная феерия одной юности

   с прологом, эпилогом, парой-тройкой баек,

   почти не связанных с основным повествованием

   и некрологом (по счастью, неточным)

<p align="right">

В Азии не всё продаётся и не всё покупается, а многое даётся даром, ради искренней симпатии</p>

  Л.Н. Гумилёв

  - Где-где?

  - В Караганде!

  Народ

<p>

 </p>

Искреннее объяснение

   (оно, конечно, есть, но читать его не обязательно)

   Вот открыл ты, читатель, эту книжку, и по первым строкам ее пытаешься определить: читать - или нет... Убедительно прошу тебя - прочти! Согласись, просьба эта слегка необычна, ибо у пишущей братии принято презирать 'толпу', но фокус в том, что я считаю совершенно иначе! Неправы пишущие, ох, неправы, ибо 'толпу' надо любить. Обожать! Ведь один из этой 'толпы' - это ты. И я. И твои друзья, и мои друзья, и кто-то из них знаком между собой, а стало быть, знакомы и мы! А это значит, что и мы друзья, только еще не знаем о таком счастливом обстоятельстве. Хорош же я буду, обидев своего друга (пусть еще незнакомого) презрением! С другой стороны, ты, может быть, и знать меня не захочешь, - пожалуйста! Этим ты только обяжешь меня, потому как читателей уйма, а я - один, да и, к тому же, признаться, все больше люблю уединение...

   И тебя, дорогой мой читатель, интересует, конечно же, отчего книжка моя названа столь оригинально: 'Сказочник', а все очень просто: кто такой сказочник? - тот, кто сказки сочиняет. Мой-то еще и воплощал свои сказки в жизнь...

Пролог

   Пришёл к Всевышнему Аллаху самый добрый из ангелов, и сказал он Всевышнему Аллаху:

   -Посмотри на людей, Господь, детство их неразумно, зрелость отягощена заботами и трудами, а старость беспросветна. Как быть людям, Господь?

   Задумался Всевышний Аллах, и ответил:

   -Я дарую людям юность: надежду детства, утешение зрелости, и сладкое воспоминание старости.

<p align="right">

Старинная казахская притча.</p>

   Первая любовь, первое свидание первый день в первом классе... сколько таких вот, священных первых чисел скрывается в безднах нашей памяти! И как-то странно легко и приятно уживаются они с первой дракой, первым 'я люблю другого', первой бессонной ночью, первой попойкой....

   Кстати о попойках: первая из них - восхитительнейшее действо, если не вспоминать утро после него, но бог весть, какая по счету - занятие пустое, ненужное ни одному из участников, но... деньги есть, время девать некуда, да и настроение соответствует, - и гори все синим пламенем - пьем! А под водочку-то и разговор глаже.

   И вот, на берегу речушки, на песочке, расположилась компания. Парни все молодые, крепкие, веселые. Один мучит гитару, пытаясь спеть про глупого скворца, другие ему старательно мешают, не рискуя, впрочем, соваться слишком близко.

   - Дрюнечка, сделай лучше похоронный марш! - умоляет один. Зачем ему похоронный марш, не знает даже он сам, но как, судите сами, оставить в покое человека, не имеющего слуха, однако твердокаменно убежденного в том, что он умеет петь?

   - Дрюня, брось все, откушай водочки, - пристает другой - смажь струны!

   - Не слушай их, Дрюня, злые они - подначил третий - сыграй погромче! - и тут же заткнулся. В него прилетел ботинок.

   Пока ребята заняты, давайте я вас познакомлю с ними. Тугоухого мучителя гитары зовут Дрюня, любителя траурной музыки - Фесор, виночерпия - Васа (с ударением на последнем слоге, не забудь это, читатель), а обувью наказанного любителя подначек - Чимбляу. А еще точнее -

--">