Александр Иванович Алтунин - Красотка

Красотка как состояние души
Красотка Вивиен предстала перед нами не только как эффектная чисто внешне женщина, но и как обладатель многих классических женских добродетелей. Иначе говоря, она обладала еще и внутренней красотой. Не столь, правда, явной и броской, но от этого не менее прекрасной и замечательной. Она четко увидела то, что Эдвард относится к представителям бизнес-элиты. Она буквально кожей ощутила мощь интеллекта Эдварда, его профессиональное мастерство. И это дало ей возможность выбрать наиболее оптимальную модель отношения к Эдварду – кроткую и скромную. Она излучала душевное тепло щедро и в большей степени бескорыстно (сумма за ее услуги уже была обговорена изначально). Конечно, Вивиен решила обаять Эдварда еще и чисто по-человечески. Что, надо сказать, было весьма непростой задачей, ибо всего лишь один неосторожный жест, эпитет или интонация в голосе могли все испортить раз и навсегда. Другой вопрос, что в ней было особое человеческое обаяние и его было достаточно много. А некоторые стороны ее души отличались не только утонченностью, но еще и изящностью. Поэтому не могли оставить равнодушным истинного ценителя прекрасного.
Вивиен, незаметно для самого Эдварда, сумела сыграть чудесную мелодию на некоторых сокровенных струнах его души, создав тем самым не просто достаточно хороший комфорт, а с вполне конкретными элементами уникальности и эксклюзивности. Она не менее тщательно и основательно просканировала ум и душу Эдварда и на основании полученной информации выстроила модель своего поведения, близкую к предполагаемому женскому идеалу Эдварда. Естественная и искренняя радость от знаков внимания Эдварда внесла свою лепту в их особую атмосферу трепетного взаимопонимания. Глаза, светящиеся яркой радостью и восторгом, не могли оставить равнодушным даже самого чванливого и высокомерного мужчину. Она четко просчитала одну из точек опоры для общения с Эдвардом – его психологическую и эстетическую навороченность, высокий уровень изощренности его ума и души. Она не стала умничать не по делу, иронично подвергая сомнению некоторые его взгляды и представления, принципы и убеждения, даже просто мысли по ходу дела. Конечно, ее женские чары были весьма выразительны, но и Эдвард был, что называется, стреляной вороной. И поэтому купить его за три копейки и, даже гораздо большую сумму, не представлялось возможным в принципе. А вот акцент на чисто человеческий момент оказался действительно удачным. Ибо профессиональная специфика работы Эдварда, как и впрочем весьма напряженный ритм работы, почти не оставляли ему времени, да и возможности на получение действительно качественного душевного тепла. Постоянная искренняя и естественная забота о комфорте Эдварда даже во второстепенных и третьестепенных мелочах позволила ей создать в его представлении достаточно интересный и привлекательный имидж. Она угодила ему в том, в чем другим женщинам хищного типа невозможно было угодить в принципе. И Эдвард это увидел, понял и по достоинству оценил. Он был в этой жизни своего рода экспертом по качеству и поэтому был способен отличить действительно драгоценный камень от подделки. Наблюдая за Вивиен на опере в театре, Эдвард четко и однозначно понял то, с каким удивительным человеком вроде как случайно столкнула его судьба. Достойный мужчина отличается от всех прочих, в первую очередь тем, что он ведет себя достойно всегда, не зависимо от того, где и с кем общается. Содружество в их паре получилось не просто удивительно результативным, но еще и взаимно приятным. Ведь, чем больше старался один, тем сильнее он, тем самым, побуждал другого напрягать свою фантазию и воображение, все явные и скрытые мощности ума и души. Подчеркнутая почтительность Вивиен к Эдварду, не исключала, однако, вполне определенного чувства собственного достоинства. Мягко и ненавязчиво она выступала в роли своеобразного сорежиссера откровенного и насыщенного общения. Вивиен сама отнеслась к Эдварду не как к клиенту, а как к близкому и дорогому другу. Она правильно расставила акценты: не сдерживать себя в количестве и качестве знаков внимания. Она временами брала инициативу в свои руки, но тогда и так, что Эдвард не только не сопротивлялся, но выражал полное одобрение такого рода инициативе, свободно и непринужденно погружаясь в этот особенный отдых ума, души и тела. Это только на первый взгляд все кажется легко и просто. А, на самом --">