Анатолий Яковлевич Степанов - Победитель

Анатолий Степанов ПОБЕДИТЕЛЬ (повесть)

Анатолий Яковлевич Степанов – известный писатель и киносценарист, по произведениям которого поставлены десятки кинофильмов, в том числе такие широко известные как «Победитель», «Привал странников». «Футболист». Герои произведений А. Степанова – яркие, неординарные личности, ведущие бескомпромисную борьбу против преступного мира, коррумпированных чиновничьих структур власти.

© А. Степанов. 1994

© Оформление «Московский рабочий», 1994.

© Оригинал-макет ТОО «Пролог», 1994.

* * *

Как во сне – беззвучно и медленно – явился взрыв. Всадника оторвало от стремян, подняло над конем, раскрутило и шмякнуло. Взметнулась тьма.

Разъезд не спешил. Впереди серой солдатни и гнедых лошадей шел, брезгливо и осторожно выбирая путь меж ям и воронок, белый конь под стройным высоким офицером. У той воронки офицер остановил коня.

– Красный Андрей Болконский! – догадался офицер и обернулся к своим поделиться сей новостью. Тут же подъехал предупредительный фельдфебель.

– Комиссар! – обрадовался фельдфебель. – Красиво лежит!

Он и, правда, лежал красиво: небольшой, аккуратный, в щегольской гимнастерке под двойной портупеей, в начищенных сапогах со шпорами, разбросал он руки по земле и слегка был засыпан землей.

– Действительно, не Болконский, а, действительно, комиссар, с сожалением согласился офицер. – Кстати, и я – не Бонапарт. Я – не Бонапарт, Сергеич?

– Никак нет, ваше благородие.

Комиссар внезапно открыл глаза, и конь под офицером нервно отпрянул. Офицер слегка похлопал коня по шее:

– Ты его не бойся. Он теперь нестрашный.

Комиссар бессмысленно и неподвижно глядел на офицера.

– Возьмите его, Сергеич.

* * *

Офицер мокрым полотенцем стер с лица остатки мыльной пены, налил в ладонь одеколона, резко провел рукой по щекам и шее, содрогнулся и сладострастно ахнул. В чистой просторной избе было зеркало – он с интересом и любовью осмотрел себя, а потом кулаком ударил в дощатую перегородку.

– Служба! Комиссар где?

Мягко ступая, проник в помещение фельдфебель.

– В баньке, Георгий Евгеньевич. При двоих часовых.

– Что так? – удивился Георгий Евгеньевич.

– Из старых служащих, многозначительно произнес Сергеевич и положил на стол сверток в свежей тряпице. Офицер не спеша, на четыре стороны раскинул тряпку и присвистнул. Среди бумажек и книжек лежали четыре креста на черно-желтых лентах.

– А точно его?

– Его, его, Георгий Евгеньевич. Кавалера сразу же видать.

– Ну что ж. Давай сюда кавалера.

Голова и шея у комиссара не двигались, а потому он противоестественно сильно повращал глазами – осмотрелся.

Порывшись в бумагах и книжечках, Георгий Евгеньевич почитал кое-что и сказал благодушно:

– Что имеете мне сообщить, Спиридонов… Яков Павлович? Комиссар помигал и сказал рвано и хрипло, удивляясь тому, что не слышно и его голоса:

– Громче говори. Ни хрена не слышу.

Повторять криком полуернический вопрос было неприлично и поэтому Георгий Евгеньевич проорал бессмысленно:

– Кто такой?!

Спиридонов понял и усмехнулся.

– Ты про меня все в бумажках прочитал. Чего ж спрашиваешь? Фельдфебель стоял здесь же, у дверей, слышал все, и офицер разозлился. И закричал уже по-настоящему:

– Часть? Потери? Куда отходите?

– Вот этого я тебе не скажу, – серьезно ответил Спиридонов.

– Не скажет, Георгий Евгеньевич, – деликатно встрял, в разговор фельдфебель. Офицер помолчал, подумал.

– Черт с ним. Мне не скажет – в контрразведке скажет.

– И в контрразведке не скажет, – с готовностью возразил Сергеевич.

– Ты-то чему радуешься? А не скажет им, так это их дело. Разговор был окончен, и офицер встал.

– Шлепнешь меня? – грустно поинтересовался Спиридонов.

– Я тебя шлепать не буду, – раздельно и громко произнес офицер. А в контрразведке допросят и шлепнут – это уже как положено.

– Страшно помирать? – ликующе спросил фельдфебель.

– А ты что, тоже готовишься, шкура? – незлобным вопросом ответил на вопрос Спиридонов.

– Не забыл казарму, служивый? – искренне обрадовался фельдфебель.

– Сергеич, будь добр, выйди на минутку. Мне с ним с глазу на глаз поговорить хочется.

– Так вы, Георгий Евгеньевич, кричать будете – я за перегородкой все равно услышу.

– Во дворе погуляй. --">