Евгений Иванович Замятин - Том 1. Уездное

Химия. Сидел по два года в классе, но считался самым умным.

После выпускных экзаменов поехали в веселый дом. По очереди все ходили к одной, называлась она Королек, какая-то была особенная, как королек среди апельсинов особенный.

И в самый последний момент Колумб отказался идти. Над ним смеялись. Но он был тверд:

— Я не стыжусь и не боюсь, — глупости. А я знаю, я верю, я чувствую (кулаком об стол) — есть настоящая любовь. И я ее найду! (кулаком.) Я просто не хочу ее портить…

.  .  .  .  .  .  .  .  .  .

[2]

…И снова, как глобус, медленно мир повернулся перед Колумбом. И дальше поплыл он без Бога.

Когда приехал Колумб в Петербург, там завирюха эта самая уже завивалась. Как первые вихорьки метельные, курился в столовой шепот:

— В воскресенье на Невском…

Белели листочки с синим расплывшимся текстом. Блестящеглазые, с первым пушком бороды, в синих рубахах мальчики переглядывались заговорщицки.

Входила в Колумба какая-то радостная болезнь, знобило, мурашки предчувствий каких-то бежали по коже. Заправил штаны в сапоги — и ждал, и ждал, как исцеленья когда-то.

Из гимназии за Колумбом перешла кличка Колумб. Должно быть, считали, что это фамилия у него такая: Колумб. Иначе никто и не звал.

— Послушайте, как вас… Колумб, — подошел Леонтьев, крутя бородку, — мы решили пригласить вас вечером нынче на совещание. Как вы к этому?..

У Леонтьева была настоящая борода, все с почтительной завистью на него глядели, и как-то сам собой коноводом он стал. У Колумба так и екнуло сердце, мурашки пробежали.

— Ну, конечно, — поглядел на Леонтьева исподлобья. — Поверьте, что… — но не кончил, нахмурился.

Возле дачи, где назначено было сойтись, надымило снегу такие надымы, что Колумб уж насилу дверь разыскал.

Тут было три комнаты: в задней кричал ребенок, две были полны галдежом, табачным дымом, лесниками, универсантами, кофточками…

.  .  .  .  .  .  .  .  .  .

(Вычеркнутые автором строки из 7-й главки повести, в самом конце, перед строкой «Колумб нигде не бывал»:)

Утром глаза обведены голубым, и оттого Лизанькин фарфор еще нежнее и чище. Колумб любовался ею, тянуло ежеминутно к чуть раскрытым ее губам, подмывало по-новому ее приласкать, как-нибудь невероятно, бесстыдно.

Лизанька всему подчинялась счастливо, покорно, радостно.

<Не позднее начала 1918>

С. 378. …платье… с отделкой аграмантовой… — Аграманты — узорчатые плетения из шнурков для отделки платьев и женских головных уборов.

Островитяне

Впервые: Скифы. Сб. 2. 1918. С. 119–163.

Печатается по: Собрание сочинений. Т. 3. М.: Федерация, 1929.

Повесть написана на основании авторских впечатлений о пребывании в Англии в 1916–1917 гг.

В 1927 г. повесть была переведена на немецкий язык.

Австралиец

Впервые: Замятин Е. Сочинения. Т. 4. München, 1958.

Печатается по этой публикации.

Рассказ написан на основании английских впечатлений автора.

Надежное место (В Задонск на богомолье)

Впервые: Замятин Е. Сочинения. Т. 4. München, 1988.

Печатается по этой публикации.

Знамение

Впервые: Мысль. 1918. № 1. С. 78–89.

Печатается по: Собрание сочинений. Т. 2. М.: Федерация, 1929.

Землемер

Впервые: Ежемесячный журнал. 1918. № 1. С. 65–74.

Печатается по: Собрание сочинений. Т. 3. М.: Федерация, 1929.

Глаза

Впервые: Новая жизнь. 1918, 10 марта.

Печатается по: Собрание сочинений. Т. 3. М.: Федерация, 1929.

Рассказ переведен на немецкий язык в 1925 г.

Дракон

Впервые: Дело народа. 1918, 4 мая.

Печатается по: Замятин Е. Островитяне: повести и рассказы. Берлин; М.; Пб.: Изд. 3. И. Гржебина, 1923. С. 159–160.

Мамай

Впервые: Дом Искусств. 1921. Сб. 1. С. 7–11.

Печатается по: Собрание сочинений. Т. 3. М.: Федерация, 1929.

Прототипом героя рассказа, как сам Замятин сообщил, послужил Яков Петрович Гребенщиков (1887–1935), библиотекарь Государственной библиотеки, знакомый всему книжному Петербургу. В статье «Закулисы» Замятин писал: «Вечный студент Сеня, погибший на баррикадах в рассказе «Непутевый», — жив до сих пор: это — бывший мой товарищ по студенческим годам Я. П. Г-ов. Ни его внешности, ни действительных событий его жизни в рассказе нет — и тем не менее от этого человека взята основная --">