Евгений Иванович Замятин - Том 1. Уездное

СОЗИДАТЕЛЬ

«Россия движется вперед странным, трудным путем, не похожим на движение других стран, ее путь — неровный, судорожный, она взбирается вверх — и сейчас же проваливается вниз, кругом стоит грохот и треск, она движется, разрушая».

Эти слова из эссе Евгения Замятина «О моих женах, ледоколах и о России», написанном в годы первых пятилеток, когда страна, казалось, была на подъеме, могли бы вызвать бурю негодования со стороны литературной общественности (и не только). Видимо поэтому эссе впервые было опубликовано лишь в 1962 году. Да и то за рубежом.

Сегодня, спустя семь десятилетий, эти слова звучат как констатация очевидности и даже как предвидение. Ведь вряд ли можно найти возражения против того факта, что могучее государство Советский Союз, вторая сверхдержава мира, почти в одночасье скукожилось, рухнуло в бездну, и теперь долго придется ждать его возрождения.

Да, даром предвидения (хотя и не в отношении личной судьбы) Замятин, несомненно, обладал.

В романе «Мы», завершенном писателем в 1921 году, многие критики и писатели увидели пасквиль на советское государство, хотя о каких достижениях науки и всеобщей механизации могла идти речь (а Замятии показывал в романе государство, достигшее высочайшего уровня в развитии науки и техники и одновременно превратившее своих граждан в бездушные и бесправные винтики государственной машины) в дни разрухи, когда жизнь после тяжелейших лет мировой войны, революции, гражданской войны только-только переходила на мирные рельсы, только-только становилась жизнью, а не выживанием?

Роман «Мы», конечно же, был направлен против тоталитаризма. Но никакого тоталитаризма в Советской России того времени и в помине не было. М. М. Пришвин, писатель умный, глубокий, мудрый, отметил в дневнике, прослушав в исполнении автора несколько глав романа: «…столько ума, знания, таланта, мастерства было истрачено исключительно на памфлет, в сущности говоря, безобидный и обывательский»^[1].

Однако не все читавшие или слушавшие роман (его читали в рукописи и слушали в исполнении автора) проявили подобное благодушие.

Ретивые критики усмотрели в произведении Замятина поклеп на коммунизм; на неопубликованную книгу появились резкие рецензии в прессе.

Естественно, что ни одно издательство не решилось в ту пору напечатать роман.

В нашей стране он впервые был напечатан лишь в 1988 году, то есть спустя почти семь десятилетий после написания. А до этого — триумфальное шествие по европейским странам — издания на английском, чешском, французском языках, фрагменты, переведенные с чешского на русский…

А на родине — резкое осуждение и травля. С конца 1920-х годов произведения Замятина перестали печатать. Его пьесы исключаются из репертуара театров.

В знак протеста 24 сентября 1929 года писатель заявляет о своем выходе из Всероссийского Союза Писателей.

Если вернуться к замятинской характеристике судьбы России, то невольно ловишь себя на мысли: не о себе ли писал он? И думал ли он, когда писал те строки, как схожа его судьба с судьбой родной страны? Единственное отличие — Замятин ничего не разрушал: он только созидал. Этому была отдана его жизнь, которую он строил, идя по линии наибольшего сопротивления, чтобы закалить себя, испытать, суметь выдержать все тяготы, которые могут выпасть на его долю.

И он выдержал. Его дух выдержал. Только сердце, не всегда подчиняющееся духу, не выдержало. 10 марта 1937 года Замятин скончался в своей квартире в доме № 14 на улице Раффэ в Париже.

* * *

Из нескольких автобиографий Евгения Ивановича Замятина нам известны наиболее важные вехи его жизни, главные творческие и жизненные принципы. О взглядах на мир, на общественные события, об отношениях к тем или иным людям, их поступкам мы узнаем и из его художественных произведений, из записей в блокнотах, из писем, из статей. И все же, несмотря на то, что в некоторых рассказах и повестях Замятина можно подметить автобиографические сюжеты («Один», «Полуденница»), они занимают столь незначительное место в его творчестве, что реконструировать --">