Владимир Юрьевич Лермонтов - Азбука жизни

Лермонтов Владимир Юрьевич Азбука жизни

Владимир Лермонтов

Азбука жизни

Сокровенные уроки

И наступил тот день, когда я сказал себе: "Довольно! Я слишком долго ждал от судьбы благосклонности. Я чересчур долго верил, что моя жизнь, как бы то ни было, чудесным образом переменится и мои мечты сбудутся". В этот день радикального переосмысления, который промыслительно совпал с началом третьего тысячелетия, я осознал, что НИЧЕГО и НИКОГДА не произойдет, если я сам не изменю себя и не начну всю жизнь сызнова, с нуля. Нужно было вновь "рождаться на свет", когда уже седина покрыла виски: Для этого я составил "Азбуку жизни", которая стала моим путеводителем в этом нелегком, но удивительном и чудесном перерождении.

Эта книга, несмотря на свою простоту и доступность даже детям школьного возраста, имеет три уровня знания и потому обладает волшебным свойством: при каждом новом прочтении открывать все более широкие горизонты познания и самосовершенствования.

"Счастье, успех и здоровье приобретаются трудом.

Уныние, поражения и болезни приходят сами".

ПРЕДИСЛОВИЕ

Мне исполнилось сорок два года, когда в моей жизни, в моем сознании произошла большая перемена-я будто вновь родился на свет Божий. Вы спросите, где же я был все это время, на каком необитаемом острове или в какой пустыне провел более половины жизни, отмеренной природой человеку? И я отвечу вам, что нигде я не пребывал: меня не похищали гуманоиды на свою планету, меня не выбрасывало на пустынный остров в океане, как Робинзона, я не прятался в пещерах Тибета, я не впадал в летаргический сон. Я жил среди людей, ходил среди людей, искал свой путь, свое место, свое счастье. Да, я существовал в мирской сутолоке, но обитал в своей оболочке, которую создал для себя сам, чтобы оградиться от окружающей действительности, от жестокой и злобной жизни, какую сотворила цивилизация. У меня был свой мир, который я лелеял более, нежели курица бережет высиживаемые яйца.

Однако Великий Промыслитель, который управляет нашими судьбами и ведет нас зачастую драматическими путями по этой земле, не дал мне продолжить этакое замкнутое растительное существование эмбриона, подвергнув многим потрясениям. По скорлупе моего мира, подобно камнепаду, извне посыпались удары, пока моя оболочка не дала трещину, а потом и вовсе лопнула. И я очутился снаружи, совершенно обнаженным и беззащитным. Я был подобен великовозрастному цыпленку, оказавшемуся один на один с огромным, мрачным и враждебным миром. Меня выбросило в бушующий океан оголенной реальности, которую я более всего не любил, презирая за ее несовершенство, и от которой всячески скрывался. В этом, можно сказать, трагическом для моей жизни происшествии, когда рухнули все мои песчаные замки, проявилась древняя, как жизнь, истина: Всевышний наталкивает нас на то, чего мы более всего боимся и чего стараемся избежать. И делается это не потому, что нас хотят наказать, а для того, чтобы научить нас большему, без чего наша жизнь не может развиваться дальше, превратившись в добровольное самозаключение.

Этот разрыв оболочки сопровождался болью, это нужно было пережить, но самое главное - нужно было что-то делать. Я слишком долго прятался от мира и разучился его понимать, я будто попал на чужую планету, заселенную гуманоидами. Что оставалось делать? Вернуться назад? Или искать очередную тихую гавань, где можно было продолжить строить воздушные замки и пребывать в мнимом покое, доколе вновь не налетит ураган и не выбросит меня в бушующее море цивилизации? "Нет! - сказал я себе. - Довольно! И так я слишком долго пытался жить вне мира, вне людей, вне грубости и жестокости. Это ни к чему не привело, так как невежество постоянно стучалось в мою скорлупу, не позволяя надолго расслабиться и отключиться от внешнего". Выход был один: идти навстречу реальности, а это значит, что нужно принять этот жестокий мир, учиться в нем жить, думать, дышать и даже радоваться.

И я начал предпринимать первые шаги в познании того, что меня окружает, в понимании законов, на которых зиждется планета людей. Мои открытия выглядели, конечно, наивно, я был похож на бородатого пришельца, который сел за парту вместе с первоклассниками. Но как бы то ни было, необходимо было встречать бытие, какое оно есть, а главное, нужно было осознать себя таким, каким я оказался в сорок два года.

Свои открытия сначала я держал в голове, а потом начал их записывать. Я прочитывал --">