Войцех Жукровский , Януш Гловацкий , Ярослав Ивашкевич , Ян Парандовский , Корнель Филипович , Эдмунд Низюрский , Ежи Путрамент , Богдан Чешко , Ян Юзеф Щепанский , Тадеуш Боровский , Рышард Лисковацкий , Адольф Рудницкий , Богуслав Когут , Станислав Зелинский , Михал Русинек , Владислав Терлецкий , Мирослав Жулавский , Ян Бжоза , Хелена Богушевская , Анджей Браун , Леон Вантула , Юлиан Волошиновский , Хенрик Ворцель , Анна Ковальская , Ян Копровский , Януш Красинский , Юзеф Ленарт , Тадеуш Лопалевский , Владислав Махеек , Юзеф Мортон , Тадеуш Новак , Марек Новаковский , Стефан Отвиновский , Ян Пешхала , Мариан Пилот , Лешек Пророк , Ксаверий Прушинский , Станислав Станух , Эдвард Стахура , Вильгельм Шевчик , Леслав М. Бартельский , Ежи Пахловский , Ян Добрачиньский - Польский рассказ

заостренная в рассказах Т. Боровского 40-х годов. Рассказывая об «эпохе печей», бывший узник лагерей уничтожения показал, что преступление фашизма не только в том, что он сеял смерть, — он сеял моральное опустошение в человеческих душах. И даже когда «погасли крематории, их дым еще не развеялся», — писал Боровский в рассказе «Январское наступление», разоблачая цинизм мещан, считающих себя гуманистами, обнажая дно моральной пропасти, в которую фашизм пытался сбросить человечество. Но в отличие от многих других своих рассказов, где тема распада личности занимает главное место, в «Январском наступлении» Боровский показывает представителя подлинного гуманизма — советскую женщину-солдата, которая, рискуя жизнью своей и своего ребенка, спасает жизни других людей. На героиню этого рассказа Боровский возлагает «обязанность представлять человечество», о необходимости которой для героев современных художественных произведений говорил замечательный польский новеллист К. Филипович.

Война, оккупация, концлагеря. Они стали для писателей точкой отсчета, критерием оценок, страшным опытом, потрясшим их человеческую сущность. События тех лет выступают как пробный камень, определяющий нравственные устои человека: выдержит ли он ответственный экзамен на звание человека, на звание поляка, или поддастся страху и отчаянию и скатится на дно трусости, подлости, предательства. Терпят крушение обывательские иллюзии о морали «нового порядка», которые питал герой рассказа Е. Путрамента «Святая пуля!» адвокат Букацкий. Неспособный к сопротивлению, он цепляется за свою жизнь, убеждая себя и окружающих, что он «ничего не сделал», надеясь на «справедливость» оккупантов. Но вскоре он будет извиваться на дне рва, засыпаемого трупами расстрелянных людей, и вымаливать у палача «святую» пулю — избавление от мук ожидания смерти. Только воля к сопротивлению, определенные идейные позиции и в конечном итоге осознанное участие личности в истории спасает человеческое достоинство, спасает от нравственной гибели, которая страшнее смерти, говорит своей новеллой Путрамент. Трусливым животным инстинктам Букацкого он противопоставляет решительность и мужество рабочего-путейца. И в рассказе Е. Богушевской «Дануся», точно передающем атмосферу гнета немецкой оккупации и борьбу народа с захватчиками, мещанской ограниченности пана Ягодзинского, дрожащего за свою шкуру, так же противопоставлен героизм девочки-патриотки.

В рассказе Путрамента дана «крайняя» ситуация, ситуация «решающего выбора». Изображение таких моментов в жизни героев присуще не только произведениям Путрамента, но и многим рассказам других польских писателей. (О своем пристрастии к показу исключительных, «наиболее драматических, даже трагических ситуаций» писал, например, А. Браун.) Они заставляют героя действовать в непривычных, неожиданных обстоятельствах, резко выявляющих черты его характера. Так, в ответственный, кризисный момент жизни рисует своего героя А. Браун в новелле «Был час выбора», доказывая на его примере, что свобода выбора не означает свободы от выбора, что человек несет ответственность за свои поступки, за свою судьбу.

Прием «исключительной ситуации» характерен не только для произведений военной темы. Он вообще присущ новелле и в разных вариантах встречается во многих современных польских рассказах, где на первый план выдвигаются события, имеющие важное значение для отношений и личной судьбы героев, или эпизоды, типичные для их жизни в целом, по которым читатель может восстановить полную ее картину.

Годы войны и оккупации навсегда оставили след в памяти польского народа. Они интересуют и тех, кто вырос в послевоенные годы. На материале военных лет писатели разных поколений ставят все новые проблемы, период войны и оккупации наполняется в литературе все новыми значениями. «Война, — размышлял об этом Л. Бартельский, — безжалостно как бы обнажала человека, обрекала его на величие или падение, она не признавала компромиссов, ибо не может быть компромисса со смертью… Отсюда в книгах о войне атмосфера постоянного напряжения чувств, сознание того, что каждая минута может быть последней. Этим я объясняю и интерес к проблемам войны со стороны писателей, которые, не зная ее по собственному опыту, захвачены ею почти так же, как и мое поколение».

В польской прозе о войне

--">