Анатолий Филиппович Полянский - Право на риск

Анатолий Полянский Право на риск Роман, повесть

Памяти отца, Полянского Филиппа Стефановича, старого буденновца и чекиста, чей светлый образ послужил прототипом одного из героев этой книги,

посвящаю.

Автор

ПРАВО НА РИСК Роман

Глава I МАРТ

Странно устроен человек: живет в нем неистребимая надежда. В самых безвыходных ситуациях, когда уже точно знаешь — ничто не поможет, время не повернуть вспять, — все равно уповаешь на прекрасное «а вдруг!». Бывают же чудеса на свете! В них почему-то очень хочется верить.

Однако на сей раз чуда не случилось. Все произошло так, как, наверное, и должно было произойти, — спокойно, обыденно, без лишних эмоций. Я вышел из кабинета члена Военного совета несколько оглушенным, хотя заранее знал, что он скажет и даже с какой интонацией. На его месте я бы тоже чувствовал себя прескверно. А что поделаешь? Когда люди давно знакомы, а я знал генерала еще подполковником, инструктором политотдела нашей дивизии, то искренность в отношениях — качество обязательное. Но нельзя при этом требовать еще и беспристрастности.

Приглашение члена Военного совета не было для меня столь уж большой неожиданностью. Что последует за выпиской из госпиталя, я примерно представлял после беседы с главврачом. Он тоже всячески щадил меня, говорил мягко, убаюкивая: размеренная жизнь, покой, с сердцем шутки плохи... Все ясно как божий день, новый «мотор» не поставят. И все же каждый хромой воображает, будто он припадает на ущербную ногу изящнее своих товарищей по несчастью. Конечно, диета и никаких волнений — авось пронесет!

Слова генерала не оставляли ни малейшей надежды.

— Зря ты, Андрей Степанович, отказался перейти к нам, — сказал он с сожалением. — Помнишь, предлагал еще три года назад? Теперь, глядишь, стал бы моим заместителем...

Разумеется, я все отлично помнил. Предложение было действительно заманчивым. Для молодого растущего подполковника, каким я считался, открывались широкие перспективы. Сколько мне было? Неполных сорок четыре. Великолепный возраст! Правда, по нынешним временам несколько многовато. Теперь у нас в ВДВ больше молодых выдвигают, кому за тридцать, в лучшем случае — под сорок.

Да, такой шанс выпадает раз в жизни, глупо было им не воспользоваться. А я взял да и отказался! И не потому, что не умею схватить удачу. Честолюбие — черта характера, необходимая военному человеку. Я ценю в людях этот отличный стимулятор. Кто из нас не мечтал стать генералом? Причина отказа была иной, и о ней догадывалась разве что жена. Была ли Полина согласна с моим решением, не знаю: ей давно хочется в столицу, — во всяком случае, не возразила. Поняла! Ведь дело даже не в том, что кабинетная работа противна моему характеру. Трудно объяснить, но... Наверное, если бы можно было расчленить характер человека на составные, то наряду с выработанными в себе, благоприобретенными привычками стержневое место заняли бы качества, переданные по наследству, — голос крови, как говаривали в старину. Пережитое и выстраданное отцами и дедами, героические картины из их прошлого давно вторглись в наши мысли и чувства.

...Огромная, от неба до неба, ржавая от пыли степь. Всадники с обнаженными шашками в буденовках. Несутся вскачь черно-белые кони. И земля, вздыбленная разрывами, как на негативе: белая в клубах черного дыма.

Передо мной, и я это ясно вижу, разинутые в немом крике рты, оскаленные лошадиные морды с фиолетовыми навыкате глазами. Отчетливо различимы блеск трензелей, залоснившиеся черпаки под седлами. Взлохмаченные гривы. Серая пена на конских крупах; на удилах — кровь.

--">