Борис Ильич Винокур - Тайна кремлевских стен

год! Для меня он был обыкновенным. Но не для тебя же!

В тот день Бушнелл узнал и о жизни «ласточек», и о их прекрасных, уютных «гнездышках».

— Значит это не твоя квартира? — негодовал он. Ральф смотрел на Риту злыми глазами, и перед ним вставали картины той новогодней ночи, с которой и началась его жизнь в Москве.

Они простились навсегда, хотя Рита наивно полагала, что ее правдивый и искренний рассказ вызовет у Бушнелла желание каким-то образом помочь ей бежать на Запад. Но у Бушнелла такого желания не возникло. Он думал только о том, как бы самому поскорее покинуть Москву и очутиться в своем собственном доме на Лонг Айлэнд. Он мечтал о своем камине, о тепле, об уюте и был готов хоть сейчас бежать сломя голову в аэропорт. Но его рейс уже был назначен. Бушнелл уезжал из Москвы на следующий день после наступавшего Нового года.

… За окном кружила метель. Уже зажглись вечерние огни, а Бушнелл все еще был занят своими переживаниями. Вчерашнее известие о самоубийстве Колосова, рассказ Риты о его кошмарной, запутанной и одинокой жизни не выходили у него из головы. Да и все остальное, так неожиданно свалившееся на него в эти последние дни, представлялось Бушнеллу не менее ужасным. И Дудин с его незавидной судьбой, и трагическая участь Быстрова, и, наконец, история Гонзалеса и секретнейшее письмо, за которым КГБ охотилось весь этот уходящий год… «Обыкновенный год! — подумал Бушнелл и содрогнулся от неожиданно пришедшей к нему сумасшедшей мысли. — А что, если бы я родился в России?»

Кружила за окном метель. Бушнелл налил в стакан виски и выпил залпом. До этого он никогда залпом не пил. Тем более виски.

Нетерпение

1

По Москве разнесся слух о смерти вождя. Вчера вечером вдруг неожиданно прервались передачи по радио, и заиграла траурная музыка. Всего лишь минуту звучал в эфире Реквием Моцарта, а потом, как ни в чем не бывало, радио продолжило трансляцию новостей из-за рубежа и сообщений об огромных трудовых успехах советских людей, которыми они заканчивали очередной год своей жизни.

Слух о смерти вождя моментально облетел город, хотя никаких официальных сообщений об этом не было. Но москвичи поверили тому, что вождя уже нет в живых. Они знали, что такие слухи — чистейшая правда, ибо уже не раз умирали советские вожди, и всегда о их смерти сообщалось с большим опозданием. Москвичи и теперь считали, что вождь мертв, а в Кремле просто еще не закончилась борьба за его престол. Москвичи были терпеливы, и они надеялись, что к утру все стихнет возле смертного одра, и их оповестят о переменах на партийном Олимпе.

Говорить вслух о смерти вождя боялись. Шушукались: «Какая разница, кто вместо него придет!» Гадали о будущем: «Самое лучшее — это, чтобы не было хуже!» К Новому году в магазины выбросили продукты, и москвичи втихомолку говорили: «Вот так бы всегда!» Вполголоса спорили о еврейской эмиграции: «Евреям всегда везет! А почему только им дают визы?» Шепотом москвичи возмущались: «Зачем наши полезли в Сальвадор и Никарагуа? Что, Кубы мало? А, что нам в Афганистане надо?» Озирались по сторонам и недовольно ворчали: «Какой провал! Наших шпионов из Америки вытурили! Позор!»

К утру слухи о смерти вождя еще официально не подтвердились. Радио об этом молчало, хотя сегодня с самого утра уже дважды звучала похоронная мелодия. В газетах, кроме обычных новостей, тоже ничего привлекавшего внимание не было. Разве лишь короткое сообщение о том, что некий гражданин Раковский приговорен к смертной казни за предательство Родины и что приговор уже приведен в исполнение. Москвичи на минуту задерживали в руках утреннюю газету, а потом, как обычно, убирали ее с глаз долой.

В Москве все еще кружила метель. И это тоже было обычно. К Новому году природа украсила Москву, и она выглядела наряднее и величественнее. Казалось даже, что Кремлевские стены стали еще древней и молчаливее, чем всегда.

С полудня траурные марши уже слышались отовсюду. Скорбная мелодия будоражила души людей, напоминая им о скоротечности жизни. Реквием завершал тот обычный для москвичей год.

2

Консультант международного отдела ЦК КПСС Анатолий Горбунов был доволен собою. Он сохранил семью и, кажется, был даже счастлив в супружеской жизни. Карьера его круто пошла вверх. После Нового года он становился шефом консультантов отдела. «Это в сто раз получше, чем производство в генералы! — шутил он с --">