Дмитрий Смирнов , Николай Бурланков - Золотая Ладья

Дмитрий Смирнов, Николай Бурланков Золотая Ладья

Глава 1. Чужак

Миг помедлив, Рогдай ступил под темные своды Вышебора. Медноствольные сосны встретили его грудью, словно суровые стражи, оберегающие покой леса. В недоступной вышине качнулись колючие шапки ветвей, а шепот древесных великанов тихим посвистом овеял лицо. Рогдай почувствовал, как Вышебор внимательно к нему приглядывается. Умолк старый глухарь в кустах крушины, замерли белки в глубоких прогалах коры, юркнул в нору сурок. Лес смотрел на человека всей россыпью бесчисленных глаз.

Молодому охотнику было ведомо, что войти во владения Веленды можно только с чистыми помыслами и открытым сердцем, иначе бог природы сурово накажет за осквернение своих чертогов. Рогдай поклонился лесу до самой земли. Он пришел сюда за добычей и должен был соблюдать законы, установленные Хозяином Леса и отцом всех его обитателей. Тогда не случится беды и удача улыбнется ему — Веленда непременно пошлет зверя или птицу для рода.

Под ногами захрустела хвойная подстилка. Запах стал густой, ядреный. Рогдай уверенно ступал давно известными ему тропами, петлявшими среди широких стволов с твердыми, почти каменными корневищами, и кустами хохлатки и ясменника. Черная почва, пропитанная соками жизни, дарила ему свою силу, но лесные глаза все придирчивее следили за каждым его шагом. Охотник знал — это духи, которых следует почитать и иногда радовать щедрым подношением. Все они подчинялись Веленде и были его помощниками, наводя порядок на лесных просторах. От старожилов и жрецов Рогдай помнил их имена: Хозяин Ветров, Дядька Воды, Человек Травы, Древесные Старухи, Болотные Дети, Сын Дождя, Лиственная Красавица. Всех их охотник приветствовал в сердце своем, как старших братьев.

Мох начал хлюпать под ногами, земля задрожала — это кочки повылазили тут и там. Некоторые были малы и голы, другие — поросли можжевельником или иглицей. Между ними скапливалась влага и грязь от перегнивших корешков и шишек. Здесь, среди пахучих хвойных кустов и темных елей, Рогдай с братом Сябром ставили силки на рябчиков — целых пять в разных местах. Охотник облазил их все, но тщетно. За два последних дня ни одна птица не угодила в ловушку. Это немного огорчило Рогдая. С каким старанием они мастерили эти петли из конского волоса, укрепляя между стволами деревьев на плотных жердочках, очищенных от веток и скрученных в кольца!

Однако Рогдай не падал духом. Он спустился в узкий дол между пологих склонов, утыканных вездесущим можжевельником. Проверил другие силки. Увы, тут тоже не повезло. Подвесы лишь облепила мошкара и припорошили длинные опавшие иглы. Пришлось идти к берегам Кривого Ручья, где оставались еще две ловушки. Здесь все было покрыто поваленными соснами — не так давно бушевала буря, поломавшая немало исполинов, а некоторые даже выкорчевавшая с корнем. Лютовал Туру, страшный в своем гневе. Ох и грозен же Бог-Громовник! Никогда не знаешь, когда и за что рассердиться. Если мудрого Веленду еще можно задобрить, то Туру своенравен. Налетает всегда из ниоткуда, мечет громы и молнии, трясет землю. Самое крепкое древо может расколоть сверху донизу, может повалить дом, а порою забирает жизни людей, которые в чем-то перед ним провинились.

Толкуют, что соседи кривичи умеют ублажать Громовника и знают, как с ним договориться, однако секретов своих не выдают. Они называют огненосного бога Перуном. Заносчивые — сверх всякой меры. По их словам, Перун их родной отец, а они его дети. Этого Рогдай понять никогда не мог.

Еще кривичи задиристы и неугомонны. Зуберь и Гул из старших мужчин рода имели с ними дело в бою, еще когда был жив его, Рогдая, отец. Говорили, будто Туру и вправду наделяет их воинов огромной силой, совладать с которой невозможно. И мечом бьются лучше, и копьем, и дубиной.

Но он, Рогдай, иного мнения. Он не верит в сверхъестественную силу Перуновых Детей. Ведь все куда как проще. Кто его соплеменники? Почти каждый — охотник. Есть, конечно, и пахари в роду, есть кузнецы, есть рыбари. Но никогда меряне не держали в своих селах людей, главным занятием которых была война. Когда надвигалась беда — старейшины созывали ополчение. А вот так, чтобы постоянно иметь наготове ратную дружину, да еще и в походы ее водить — такого обычая у них не было.

Понятное дело, что если человек день напролет учится бряцать оружием, да еще в частых стычках, как на оселке, --">