О. С. Байбуз - Конца Начало

"Конца Начало "

Батарейка на исходе. Стрелка на кухонных часах билась,  пытаясь сделать следующий шаг. Тщетно. Давно подтекавший кран молчит, ничего больше не капает на нервы. Одна лишь фраза за минуту до… стала последней.

Анна  и  Алексей, когда – то  назначенные его величеством  купидоном, сидели тихо, как никогда. Вселенская  пустота… Только на плечах ощущаются  врезающиеся в кожу лямки  рюкзака из похода "Жизнь".

Друзья детства, Матвей и Лена, смотрели с пониманием. Прозаичная проза  с  нюансами… Все, что они могли – это быть рядом. "Рядом" как некая условность. Каждый в себе и сам по себе…

– Мужчина! – прервал тишину Алексей. – Да что вы вкладываете в это слово?! – пугающий, спокойный тон разделяет каждое слово надрывом в голосе.  – Приходишь домой, а там:  "Надо!  Мало!  Хочу!"  И я Хочу!  Понимаете?! Очень хочу!  Любви хочу,  ласки, заботы женской! А  может  нельзя, нам, мужчинам,  хотеть – то?!  Дома я, или в коробке,  такой,  знаете,  для щенков… где  места и  воздуха в аккурат, чтобы выжить?!

На  другом конце  гостеприимно накрытого стола, сидела Анна. На лице – абсолютное спокойствие, тишина. Обняв себя руками, покачиваясь не  представляла  себя маленькой девочкой,  на руках  у мамы. Только появившийся кадык выдавал её  силу.  Силу обид…

– Женщина! Все хотят женщину! – заговорила Анна.  – И чтобы лёгкую! И чтобы разную… И у плиты, и в постели прекрасную..!  Мудро  молчащую!  Молча  кричащую! Воз..кладут на  неё,  а  потом.. БАБА. Жирным, таким почерком…

Первым из-за стола встал Матвей. Его сдержанность всегда и  во всем поглотили  нахлынувшие эмоции:

– Формалиновые формальности этот ваш брак, – вступил Матвей,  глядя в потолок. – Пустые ячейки вместо глаз.. От счастья, видимо! – Ещё раз убеждаясь в правильности его направления " Холост".

Надя – ещё один тихий друг из детства.  Её имя как отражение характера.  Надежда, несмотря ни на что.. Взрослая, мудрая девочка. Редко вступает в диалог,  всё больше созидает с каким-то глубоким пониманием, сочувствием,  даже того, чего в её жизни никогда не случалось. Чувственность как дар и наказание.

– Друзья, пойдем, может?! Оставим любимых поговорить, наедине.  – обратилась Надя к Леночке и Матвею. Она действительно верила, что диалоги могут решить, поправить.. почти всегда, почти всё! Только бы не стало поздно.. Да, сорок квадратных метров –  это не про "МЫ".  Но ведь и виноватых нет. Привычка. Говорить о бытовых проблемах в виде неоплаченной коммуналки, картошки,  которая закончилась на той неделе. И всё правда, нужно и важно. О личном..?!  Не осталось. Забылось…

Высказывание  Матвея,  отчасти, совпали с убеждением  Леночки. Но как и любая женщина с приобретённой силой после болезненных  отношений,  она верила! Всё равно верила, что в её жизни будет, появится человек – мужчина – рядом с которым она опять будет, станет кроткой!

– Развелось лекарей! – Не без сарказма обратилась Лена к Матвею. – Ярлычков с  диагнозами  полные карманы!  Советы,  мнения  свои раздают за так.. Цель-то какая?! Прокачать на собственных?!  Смешно!

Тягаться в остроумии с женщиной Матвей  мог, но  нужным не  считал. С невозмутимостью и  уверенностью в личной правоте парировал:

-Полные карманы!  Как Вы подметили! Итог оплаты или расплаты..  Как  угодно Вам! И на чай оставлю, чтоб без лишних.. вопросов!

Для Алексея и Анны гости по-прежнему не существовали. Прострация всего  физического вокруг окунула  во внутренний мир глупо  израненных душ.

– Да не хочу я ровню!  Не нужна мне   выносливость её природная– также остро, выделяя каждое слово, продолжил  Алексей.   -Девочку хочу! Мою..  Маленькую..  Вот чтоб нащупал в темноте,  прижал к себе,  вдохнул.. Родное!  И даже если задом – Тыл!

Анна,  задрав голову, старательно  прячет глаза.  Слезы  испаряются  от температуры её накала. Стон.

– А я ведь не ревную!  Противно! Утверждает, утверждается, распыляет, распыляется.. На кого?! Где эта  мера,  норма,  грань..?!  Да ведь они, как одуванчики..  Разлетятся кто куда.. от первого, от его сквознячка..

Матвей встал.  Его задело.. Задело то , что его женщины,  вполне могли ему высказать ту же претензию.  Но молчали.  Из  уст Анны это была косвенная пощёчина по эго.  Хотелось