Дмитрий Черняк - Пуговица

голос. Тетечка Грунечька.

– Вы что себе позволяете? Вы с детьми работаете или с зонде – командой? И с какими детьми! Да вы! Да вам! Да вам не место здесь! Вам не место в педагогике! Вам место в казарме!

– Что-о-о-о? я буду жаловаться на вас! Я это так не оставлю! Работает с дефективными, и сама дефективная стала!

– Вон отсюда! Жалуйтесь хоть министру! Только к детям я вас больше не подпущу и на пушечный выстрел! Это уже не первый раз. Хватит! С меня довольно!

Из-под одеяла я не видела, что происходит, но поняла, что тетя Груня взбунтовалась.

Я не знаю, как долго пролежала так, укутавшись в одеяло. Меня била мелкая дрожь. есть и пить не хотелось. В ушах стоял грозный рокот «башни» в телескопических очках. Время потеряло себя. Может прошел день или два, а может целый год. Но, однажды, я снова услышала голос тети Груни.

– Отдохни, мой птенчик. Отдохни, мой милый. Я найду бубенчик в зарослях крапивы.

Я высунула нос из-под одеяла и посмотрела одним глазом. У моей кроватки стояла тетя Груня и тихо улыбалась.

– ну что, птенчик, очнулась? Кушать будем? У нас сегодня оладушки с медом. Компотик будешь пить?

Это было сказано так, будто я не лежала какое-то время в прострации, а только что проснулась, как обычно, утром, и нас сзывают на завтрак. Я ощутила голод.

– тетечка Грунечка, я кушать хочу – промямлила я.

– ну вот и славненько. Вот и чудненько. Оленька, тебе сюда принести?

– нет тетечка Грунечка, я к ребятам пойду.

– ну вот и славненько. Вот и чудненько. Глазки протрем, зубки почистим и кушать.

Тетя Груня направилась к выходу и, обернувшись ко мне, вкрадчиво произнесла:

– Оленька, мы тебя все ждем.

В дверном проеме было слышно позвякивание ложек. Я тихонечко просочилась в столовую и застыла так у дверей. Звяканье прекратилось, и на меня уставилась пара десятков ребячьих глаз.

– Оленька, иди к нам. – Тетя Груня улыбнулась.

Внутреннее напряжение ушло. Я расслабилась окончательно. Почему-то на цыпочках, просеменила к столику, где уже сидел улыбающийся Карик.

– будешь мой компот? – спросил он

– буду – тихо ответила я.

В выходные дни в интернате красили наши одежные шкафчики. У каждого малыша на шкафу было что-то нарисовано, у кого цветок или растение, у кого зверюшка, у кого игрушка, а у меня лучистое солнышко с кривенькой улыбкой. Каждый раз я смотрела на него по долгу, забывая обо всем, и казалось, что нарисованное солнце улыбается и подмигивает мне, играя лучиками. Конечно, сейчас я бы согласилась с мнением, что была очень странным ребенком.

Запах краски мы почувствовали уже за завтраком. Красили масляной эмалью, и, несмотря на закрытые двери и вентиляцию, вонь все равно просачивалась везде. После завтрака нам устроили длительную прогулку на воздухе. Все окна в здании в это день были распахнуты настежь. До следующего дня вся наша одежонка аккуратно была сложена у кроватки каждого ребенка. К вечеру красочная вонь немного выветрилась. На следующее утро малыши потянулись в коридорчик к своим шкафчикам.

– а где мой зайчик?

–где мой цветочек?

–где моя машинка? – и так далее, и в том же духе. Вместо привычных нашему глазу игрушек, зверюшек и ромашек на шкафчиках, выкрашенных в одинаковый, не маркий, серо-буро-малиновый цвет через трафаретку были наляпаны безликие разлапистые цифры. На какой-то момент в воздухе застыло отчаяние, лопнувшее и взорвавшееся безутешным и безудержным воем сирены. Два десятка детских глоток рыдали в взахлеб о пропавших картинках. Тетя Груня с помощницами и уборщицей тщетно пытались успокоить нас. Карик зашелся не на шутку, закатив глаза, а я в отупении стояла, уставившись на дверцу своего шкафчика.

– где мое солнышко? Где мое солнышко? – лепетала я, но почему-то не плакала.

Можно было понять наш персонал. Даже нормальных детей трудно было успокоить в данной ситуации, а уж детей с «особенностями» и подавно. Выход был найден совершенно неожиданно.

– ребятки, кто хочет мороженное? – это была конечно же тетя Груня.

Малыши, один за другим, понемножку стали успокаиваться. Посыпались незатейливые вопросы

– а какое оно?

– а оно холодное?

–а какого цвета?

– а вафелька будет?

Что ж, назвался груздем, полезай в кузовок. Тетя Груня погнала гонца, то есть кого-то из персонала, в поисках мороженого в вафельках, а в это время мы пошли смотреть мультяшки.

– Наденька, солнышко, где те гаденыши, что так категорично выкрасили детские шкафчики? Найдите мне их, --">