Евгения Валерьевна Кайдалова - Дело кролика

Евгения Кайдалова Дело кролика Сборник эпитафий читателям, не имеющим чувства юмора

Дело кролика

Следуя закону всеобщей подлости, великие мировые катастрофы вредят человечеству в целом, но приносят неоспоримую пользу отдельным его представителям. Всемирный потоп породил синоптиков и внушил благоговение перед ними на долгие тысячелетия. Гибель Атлантиды вскормила поколения фантазеров, историков и водолазов. Ну а кому могло сыграть на руку разрушение Вавилонской башни? Qui, c’est са! Translator, Traductor, Interprete^[1]…

Язык, язык! Штудируешь пять лет и диву даешься, сколько дел вершится в ротовой полости с гортанью. Катаклизм за катаклизмом! Издерганные голосовые связки, не проведя в союзе и дня, то сходятся, то расходятся; придыхание рвется в бой за глухие смычные английского языка; а неведомые интриганы то поднимают, то задергивают небную занавеску. Дорсальность сменяется апикальностью, а та, в свою очередь, билабиальностью. В древнем Новгороде так и не проходит вторая палатализация согласных, зато в Беловежской пуще наступает распад Союза. Также наступает рыночная экономика и свободное самоопределение переводчиков, которых оказывается много больше, чем нерезаных московских дворняг.

Когда государство благословило тебя в путь пинком под зад, не хочется затягивать полет надолго. Мало помалу мы приземляемся, как кошки, на все четыре лапы в чисто вылизанных офисах, за компьютерами и столами переговоров. Если править экономикой на Русь призваны «варяги» из процветающих стран, то переводчик дает им иллюзию того, что разговор с туземцами ведется на одном языке.

Я еще ношу в себе то идолопоклонническое отношение к языку, которым жив мой факультет, и когда два носителя великого кастильского наречия (Педро Хименес-Пахареро и Надя Лейла Капдевила) поведут диалог чуть в стороне, думая, что их с успехом заглушает орущий рядом магнитофон, хочется плакать от умиления, сознавая, что за этими людьми стоит великая испано-латиноамериканская культура, что по рельсам языка катится их мышление, как говаривал со страниц монографии старина Гумбольдт, и что вот-вот между двумя разными сознаниями должен зародиться тот великий контакт, ради которого и дрожали от зубрежки стены моей alma mater.

— Сеньора, нашелся человек, который будет нам переводить…

— Нашелся?! Скорее неси контракт!

— Может быть, стоит ее проэкзаменовать?

— Ее устраивает наша зарплата? Значит она нам подходит!

— Но знание языка…

— Педро, если сотрудник видит, что прошел экзамен, у него появляется высокое мнение о своих способностях и зарплата перестает его удовлетворять. О том, что сотрудник работает хорошо, должно знать только руководство. Это один из принципов правильного управления людьми. А вот если сотрудник работает плохо, он должен узнать об этом обязательно. Чтобы понимать, за что его увольняют.

— А если здешние законы…

— (Горячим шепотом) Педро! В этой стране уже давно нет никаких законов, кроме налогового кодекса! И потом, как только ты выучишь русский, переводчицу все равно придется увольнять. Очень нерентабельно держать на фирме человека, который ничего не делает, а только говорит!

— Но сеньора, у меня нет способностей к языку. Мне так сказал преподаватель на курсах русского в Колумбии.

— У меня, Педро, нет способностей к управлению, мне так сказали на курсах менеджеров в Колумбии; но тем не менее, я не побоялась возглавить филиал фирмы в России, а руководство фирмы не побоялась доверить мне новое дело. Теперь я работаю, не задумываясь, есть у меня к этому способности или нет. Если и ты, Педро, научишься работать не задумываясь, ты добьешься многого.

А чего только нельзя добиться в новой неведомой стране! Вновь открыто мифическое Эльдорадо, и конкистадоры с горящими глазами высаживаются на поросший березками берег. Они достают колокольчики, чтобы выменивать на них золото и серебро, но почему-то совсем не берут в расчет, что некто, засевший в кустах с радиотелефоном, уже подает соратникам сигнал о круговой облаве.

С появлением «языка» работа фирмы стремительно понеслась вперед. В первый же день нас с коммерческим директором заслали на переговоры. В дороге мне стало интересно:

— Педро, а почему у сеньоры Нади русское --">