Маруся Климова , Митин журнал - Митин журнал. Маруся Климова: Морские рассказы

пускают, она, похоже, должна была родить со дня на день, а она вместо этого вышла в рейс. И главное - ничего в ее поведении не изменилось - она так же напивалась и сношалась со всеми желающими. Ей ничуть не мешало ее положение, а матросам тоже было все равно, кого иметь, их-то уж меньше всего заботила судьба ее ожидаемого чада. Полы она уже вообще перестала мыть, днем валялась у себя в каюте, а вечером пила с командой. Похоже, что ее работа в этом и заключалась - обслуживать команду именно в этом плане. Ну и конечно, однажды утром, когда мы были в открытом море, она не смогла встать и почувствовала сильные боли в низу живота. Доктор осмотрел ее и сказал, что у нее начинаются роды. Нам ничего не оставалось делать, как послать запрос в ближайший порт и отправить ее туда. Не устраивать же на судне филиал родильного дома. Хорошо хоть она не успела разродиться, и мне вместе с докторишкой не пришлось изображать из себя акушера и санитарку и утирать ей пот со лба, а потом возиться с ее ублюдком. Думаю, что она все же родила, но в более подходящих для этого процесса условиях. А государство должно было платить за безответственное поведение Мартышки и тех, кто выпустил ее в рейс, в валюте. С тех пор я про Мартышку ничего не слышал.

ЧУДАЧОК

Этот случилось, когда я плавал четвертым. Мы шли тогда в Атлантику, рейс долгий и нудный. И у нас в команде один чудачок, матросик, стал вести себя как-то странно. Он ходил, и все сам с собой разговаривал, причем он был трезвый, никто, чтобы он пил, не видел. Ходил он по судну, ходил и себя по башке ключами постукивал, это, кажется, были ключи от его личной квартиры. Мы стали к нему присматриваться и видим - дело тухлое, что-то с ним не то. Кроме того, он и по ночам так же гулял, никто не видел, чтобы он спал. Он все свои обязанности забросил, только ходил и что-то бормотал. Я попросил докторишку, чтобы тот за ним понаблюдал, тот к нему присмотрелся и говорит: "Кажется, у него психическое расстройство. Его нужно срочно отправлять на берег. А пока постарайтесь его отловить и запереть в каюте, чтобы он чего не наделал."

Никто особенно не хотел с ним связываться, ну там, скручивать его или еще там что, он же и так был здоровый, а сумасшедшие, говорят, вообще обладают дикой силой, он запросто мог кого-нибудь задушить. Ну я подготовил одну каюту, задраил там иллюминатор наглухо, чтобы он не смог его открыть, все опасные предметы оттуда убрал и решил его в эту каюту зазвать. Плохо еще было то, что он не сразу на голос реагировал. Зовешь его: "Коля! Коля!" - никакой реакции. Так раз десять надо было его позвать, чтобы он услышал, причем кричать громко я боялся, чтобы его не возбуждать, он и так вздрагивал от каждого шороха, а вот моего голоса, когда я его звал, не слышал. Странный чудачок.

Вообще, у моряков часто крыша едет, уж очень работа тяжелая. За границей, например, вообще считают, что, если ты проплавал пятнадцать лет, то ты психически ненормален, и тебя нужно лечить. Этот-то чудачок плавал всего только восемь лет, но видно, для него и это оказалось не по силам.

Ну все же мне удалось заманить его в ту каюту, уж не помню, под каким предлогом, но он туда зашел. А как только он там оказался, я сам вышел, а дверь за собой закрыл, и у двери поставил матросика, чтобы тот его охранял. Не помню почему, но дверь у той каюты не запиралась, ключа, что ли, не было, или замок был сломан, но только морячок должен был там стоять и ни на секунду не отлучаться. И я пошел стоять ходовую вахту. Отстоял, и перед тем, как лечь спать, надо, думаю, проведать моего психа. Прихожу и вижу такую картину - дверь в каюту нараспашку, никого ни в каюте, ни у каюты не наблюдается. Я сперва испугался и думаю: "А вдруг он моего матросика задушил, а труп под койку запихал?" Но тут вижу, идет мой матросик, довольный такой. Увидел меня и открытую дверь каюты и расстроился. А я ему говорю: "Где же вы это, товарищ вахтенный, прохлаждаетесь и почему оставили доверенный вам объект?" А он отвечает, что видел в замочную скважину, как тот прикорнул на койке и думал, что он заснул, и решил пойти чайку попить. Ну а тот, видно, сразу же убежал, потому что матросик, по его словам, отсутствовал не дольше пятнадцати минут.

Я, конечно, отправился искать беглеца. Там смотрю, там - нигде нет, поднялся на палубу, - смотрю, а он гуляет по надстройке. Я ему: "Коля! Коля! Иди сюда!" А он стоит в свете луны, волосы взъерошены, руку поднял, что-то --">