Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк - Любовь куклы.

раз сказала "я".   -- Позвольте, при чем же тут кукла?   -- А вы подождите... Когда человек родится, он не отделяет себя от остального мира. Он -- весь мир... А вся остальная жизнь заключается только в том, что человек постепенно отделяет себя от мира. Смерть -- это заключительное звено этого рокового процесса. Рельефнее всего первый зародыш этого процесса проявляется у ребенка в его кукле, в которой он смутно начинает чувствовать своего двойника... Это величайший момент в жизни каждаго, хотя мы и не даем себе в этом отчета. Ведь все дети любят кукол. Из этих детей потом выростают и герои, и обыкновенные люди, и преступники...   -- Все-таки мы понимаю...   -- А почему дикарь лепит себе идола из глины, выстругивает из дерева, выдалбливает из камня, отливает из металла? Ведь это продолжение детской куклы, в которой человек ищет самого себя... Он помещает именно в ней самую лучшую часть самого себя и в ней же ищет ответа на вечные вопросы жизни. Вот и моя кукла помогла мне узнать хоть немного самого себя, оглянуться на свою безобразную жизнь, задуматься над самым главным... Ведь она говорит со мной... Вот почему она мне так и дорога. В ней мой двойник...   Брат Ираклий все ждал вопроса о краже куклы, но Половецкий ни одним словом не заикнулся об этом трагическом обстоятельстве.   -- Ну, я устал... -- говорил Половецкий, укладываясь снова на кровать.-- До свиданья... Извините, что побезпокоил вас, брат Ираклий.  

XVI.

     Осень выдалась суше и холоднее обыкновеннаго, так что не было даже осенняго водополья, и между обителью и Бобыльском сообщение не прерывалось. Лист на деревьях опал, трава пожелтела, вода в озере сделалась темной. В обители веселья не полагалось вообще, но сейчас воцарилось что-то унылое и безнадежное. Братия отсиживалась по своим кельям. Приезжих было мало. Брат Ираклий чувствовал себя особенно скверно и успел перессориться со всеми, так что даже игумен счел нужным сделать ему серьезное впушение.   -- Так нельзя, Ираклий... Понимаешь? Ты скоро, пожалуй, кусаться начнешь. А еще умный и начитанный человек, философию учил...   Брат Ираклий принял увещание с подобающим смирением и заперся у себя в келье. Он обложился книгами и что-то такое писал. По вечерам он уходил к Половецкому, и их беседа затягивалась за полночь. Раз вечером, когда брат Ираклий только-что собрался идти в странноприимницу, как к нему в келью вошел брат Павлин. Он был чем-то взволновав и, осторожно оглядевшись кругом, шопотом сообщил:   -- Ираклий, тебя желает видеть некоторая госпожа...   -- Какая-такая госпожа?   -- А такая... Дух от нея такой приятный... идет, как от мощей. Сейчас только приехала из Бобыльска, и прямо спросила тебя. "Мне, грит, необходимо переговорить с братом Ираклием"... Так и сказала. Она ждет в странноприимнице...   Брат Ираклий тоже взволновался. Он наскоро переоделся, намазал редкие волосы деревянным маслом и отправился в странноприимницу. Кто была "некоторая госпожа" --он догадался сразу.   В одном из номеров женской половины странноприимницы нетерпеливо ходила высокая красивая дама вся в черном.   -- Вы -- брат Ираклий? -- довольно строго спросила она и, подавая смятое письмо, прибавила. -- Узнаете, кто это писал?   -- Точно так-с... Это я писал, но писал по злобе...   -- Мне это решительно все равно... Я желаю видеть мужа.   -- Михайло Петрович не здоровы и не могут сейчас принять. Впрочем, я могу к ним сходить...   -- Будьте любезны...   Когда брат Ираклий уходил, "госпожа" невольно подумала: "Уродится же такой идиот"...   "Вот это так кукла налетела... -- думал брат Ираклий по дороге.-- И дернуло меня тогда ей письмо написать про Михайла Петровича... Ох, грехи, грехи! А все виноват дурень Егорка... Ну, зачем он ей отдал мое письмо?"   Половецкий выслушал брата Ираклия совершенно спокойно и также спокойно ответил:   -- Передайте m-me Половецкой, что я ее видеть не желаю... да. Она напрасно безпокоила себя, разыскивая меня. Я останусь жить в обители... Мне здесь нравится.

                                                                                                                                                                                                  1902 год. 

--">