Николай Васильевич Гоголь - Повести

нес­колько по­хо­жи на два воздухоплават­ельные ша­ра, так что да­ма вдруг бы поднял­ась на воз­дух, ес­ли бы не под­дер­жи­вал ее муж­чи­на; по­то­му что да­му так же лег­ко и при­ят­но под­нять на воз­дух, как под­но­си­мый ко рту бо­кал, на­пол­нен­ный шам­панским. Ниг­де при вза­им­ной встре­че не раск­ла­ни­ва­ют­ся так бла­го­род­но и неп­ри­нуж­ден­но, как на Невс­ком про­спекте. Здесь вы встре­ти­те улыб­ку единст­вен­ную, улыб­ку верх ис­кус­ства, иног­да та­кую, что мож­но рас­та­ять от удо­вольствия, иног­да та­кую, что уви­ди­те се­бя вдруг ни­же тра­вы и по­ту­пи­те го­ло­ву, иног­да та­кую, что по­чувст­ву­ете се­бя вы­ше ад­ми­рал­тей­ско­го шпи­ца и под­ни­ме­те ее вверх. Здесь вы встре­ти­те раз­го­ва­ри­ва­ющих о кон­цер­те или о по­го­де с не­обык­но­вен­ным бла­го­родст­вом и чувст­вом соб­ственного дос­то­инст­ва. Тут вы встре­ти­те ты­ся­чу непостижи­мых ха­рак­те­ров и яв­ле­ний. Соз­да­тель! ка­кие стран­ные ха­рак­те­ры встре­ча­ют­ся на Невс­ком прос­пек­те! Есть мно­жест­во та­ких лю­дей, ко­то­рые, встре­тив­шись с ва­ми, неп­ре­мен­но пос­мот­рят на са­по­ги ва­ши, и, ес­ли вы прой­де­те, они обо­ро­тят­ся на­зад, что­бы пос­мот­реть на ва­ши фал­ды. Я до сих пор не мо­гу по­нять, от­че­го это бы­ва­ет. Сна­ча­ла я ду­мал, что они са­пож­ни­ки, но, од­на­ко же, ни­чуть не бы­ва­ло: они большею час­тию слу­жат в раз­ных де­партаментах, мно­гие из них пре­вос­ход­ным об­ра­зом мо­гут на­пи­сать от­но­ше­ние из од­но­го ка­зен­но­го мес­та в дру­гое; или же лю­ди, за­ни­ма­ющи­еся про­гул­ка­ми, чте­ни­ем га­зет по кон­ди­терс­ким, - сло­вом, большею час­тию всь по­ря­дочны­е лю­ди. В это бла­гос­ло­вен­ное вре­мя от двух до трех ча­сов по­по­луд­ни, ко­то­рое мо­жет наз­ваться движу­ще­юся ­сто­ли­цею Невс­ко­го прос­пек­та, про­ис­хо­дит глав­ная вы­с­тав­ка всех луч­ших про­из­ве­де­ний че­ло­ве­ка. Один по­ка­зы­ва­ет ще­гольской сюр­тук с луч­шим доб­ром, дру­гой - гре­чес­кий прек­рас­ный нос, тре­тий не­сет превосх­одные ба­кен­бар­ды, чет­вер­тая - па­ру хо­ро­шеньких гла­зок и уди­ви­тельную шляп­ку, пя­тый - перс­тень с та­лис­ма­ном на ще­го­ль­ском ми­зин­це, шес­тая - нож­ку в оча­ро­ва­тельном баш­ма­ч­ке, седьмой - галс­тук, воз­буж­да­ющий удив­ле­ние, осьмой - усы, по­вер­га­ющие в изум­ле­ние. Но бьет три ча­са, и выс­тав­ка окан­чи­ва­ет­ся, тол­па ре­де­ет… В три ча­са - но­вая пе­ре­ме­на. На Невс­ком прос­пек­те вдруг нас­та­ет вес­на: он по­к­ры­ва­ет­ся весь чи­нов­ни­ка­ми в зе­ле­ных вицмундира­х. Го­лод­ные ти­ту­ляр­ные, над­вор­ные и про­чие со­вет­ни­ки ста­ра­ют­ся все­ми си­ла­ми ус­ко­рить свой ход. Мо­ло­дые кол­леж­ские ре­гист­ра­то­ры, гу­бернс­кие и кол­лежс­кие секретари­ спе­шат еще вос­пользо­ваться вре­ме­нем и прой­титься по Невс­ко­му прос­пек­ту с осан­кою, по­ка­зы­ва­ющею, что они вов­се не си­де­ли шесть ча­сов в при­сутст­вии. Но ста­рые кол­лежс­кие сек­ре­та­ри, ти­ту­ляр­ные и над­вор­ные со­вет­ни­ки идут ско­ро, по­ту­пив­ши го­ло­ву: им не до то­го, что­бы за­ни­маться рас­смат­ри­ва­ни­ем про­хо­жих; они еще не впол­не отор­ва­лись от за­бот сво­их; в их го­ло­ве ера­лаш и це­лый ар­хив на­ча­тых и не­окон­чен­ных дел; им дол­го вме­сто вы­вес­ки по­ка­зы­ва­ет­ся кар­тон­ка с бу­ма­га­ми или пол­ное ли­цо пра­ви­те­ля кан­це­ля­рии.

С че­ты­рех ча­сов Невс­кий прос­пект пуст, и вряд ли вы встре­ти­те на нем хо­тя од­но­го чи­нов­ни­ка. Ка­кая-ни­будь швея из ма­га­зи­на пе­ре­бе­жит че­рез Невс­кий прос­пект с ко­робкою в ру­ках, ка­кая-ни­будь жал­кая до­бы­ча человеколю­бивого по­выт­чи­ка, пу­щен­ная по ми­ру во фри­зовой шинел­и, ка­кой-ни­будь за­ез­жий чу­дак, ко­то­ро­му все ча­сы рав­ны, ка­кая-ни­будь длин­ная вы­со­кая анг­ли­чан­ка с ри­ди­кю­лем и книж­кою в ру­ках, ка­кой-ни­будь ар­тельщик, рус­ский чело­век в де­ми­ко­то­но­вом сюр­ту­ке с та­ли­ей на спи­не, с узень­кою бо­ро­дою, жи­ву­щий всю жизнь на жи­вую нит­ку, в ко­то­ром все ше­ве­лит­ся: спи­на, и ру­ки, и но­ги, и го­ло­ва, ког­да он уч­ти­во про­хо­дит по тро­ту­ару, иног­да низ­кий ремеслен­ник; больше ни­ко­го не встре­ти­те вы на Нев­ском проспек­те.

Но как только су­мер­ки упа­дут на до­мы и ули­цы и будоч­ник, нак­рыв­шись ро­го­жею, вска­раб­ка­ет­ся на лестниц­у за­жигать фо­нарь, а из ни­зеньких око­шек магазино­в выгля­нут те эс­там­пы, ко­то­рые не сме­ют --">