Джордж Гроссмит , Уидон Гроссмит - Дневник незначительного лица

Джордж и Уидон Гроссмиты Дневник незначительного лица

«Дневник незначительного лица» увидел свет первоначально в «Панче», а уж оттуда перепечатан был с любезного разрешения издателей — господ Брэдбери и Энью. Притом он был существенно дополнен. Название предложено общим другом нашим Ф. С. Бернардом, которому с превеликим удовольствием и посвящаем мы наш труд.

Джордж Гроссмит, Уидон Гроссмит, Лондон, июнь 1892 года

Дневник незначительного лица

Почему бы не взять да и не тиснуть свой дневник в печати? Часто видел я воспоминания людей, о каких прежде и не слыхивал, и не знаю, почему — лишь на том основании, что я неважное лицо — почему дневник мой не может собой представлять интереса. Единственное, о чем жалею, — зачем не завел его еще в пору юности.

Чарлз Путер, «Лавры», Бриксфилд Террас, Холлоуэй

Глава I

Мы обосновываемся в нашем новом доме, и мною принято решение вести дневник. Нам слегка докучают торговцы, а также скребок. Викарий нас посещает и оказывает мне большую честь.

Мы с дорогой моей женушкой Кэрри вот уж неделю обитаем в нашем новом доме «Лавры», что на Брикфилд Террас, Холлоуэй — это чудесная резиденция в шесть комнат, не считая полуподвала, с гостиной для завтраков. Перед домом у нас эдакий садик; оттуда лестница в десять ступенек ведет прямиком к парадной двери, которая, кстати сказать, у нас заперта обыкновенно на цепочку. Тамм, Туттерс и другие наши короткие знакомые заходят к нам обыкновенно через боковую дверь, дабы не тревожить служанку необходимостью отпирать парадное, кстати же и отвлекаясь от работы. Позади дома у нас тоже чудесный садик, он спускается до самой железной дороги. Мы было устрашились шума поездов, но домовладелец нас удостоверил, что скоро мы его и замечать не будем, и даже на два фунта сбавил ренту. И в самом деле, он оказался прав; помимо грохота забора в тылу дома, мы не терпим никакого неудобства.

После моей работы в Сити я люблю быть дома. И что за польза в доме, если никогда там не бывать? Есть мнение: «Мой дом — моя крепость» — и я полностью его разделяю. По вечерам я всегда дома. Наш старый друг Тамм часто заглядывает к нам на огонек без всяких церемоний; то же и Туттерс — он живет напротив. Мы с моей женушкой Каролайн всегда им рады, когда они к нам заглядывают. Однако мы с Кэрри очень умеем проводить вечера и вдвоем, без знакомых. Дома всегда найдется дело: там гвоздь прибить, тут подправить жалюзи, там форточку приладить, тут ковер расправить — и все это могу я делать, не выпуская из зубов моей трубки; тогда как Кэрри не считает для себя зазорным пришить пуговку к рубашке, залатать наволочку или сыграть «Гавот Сильвии» на нашем новеньком фортепьяно (рассрочка на три года), изготовленном У. Билксоном (малюсенькими буковками) для Колларда и Колларда (большущими буквищами). И еще наш мальчик Уилли успешно служит в банке Олдема, и в этом наша отрада. Хотелось бы только видеть его почаще. Однако перехожу к дневнику.

Лавры

3 АПРЕЛЯ.

Торговцы набиваются со своим товаром, и я заверил Фармерсона, скобянщика, что не забуду о нем в случае, если мне понадобятся гвозди или инструменты. Да, кстати, в двери нашей спальни нет ключа, да и звонками надо бы заняться. Звонок в гостиной сломан, а звонок, что на входной двери, звонит к служанке в спальню, — полная нелепость. Заглянул милый друг Тамм, но не пробыл и минуты, ссылаясь на то, что у нас несносно воняет краской.

Наш дорогой друг Тамм

4 АПРЕЛЯ.

Все набиваются торговцы. В виду отсутствия Кэрри, я договорился с Хорвином, который мне показался обходительным мясником с приятной чистой лавкой. Заказал ему баранью лопатку на завтра, — что ж, поглядим. Кэрри договорилась с Борсетом, молочником, и заказала фунт свежего масла и полтора фунта такового же в соленом виде для кухни, и яиц на шиллинг Вечером вдруг явился Туттерс, похвастать пенковой трубкой, которую он выиграл в лотерею в Сити, и просил меня --">