Эрнст Теодор Амадей Гофман - Королевская невеста. Сказка, основанная на действительном событии

Эрнст Теодор Амадей Гофман Королевская невеста. Сказка, основанная на действительном событии

Глава первая

в которой повествуется о разных людях и обстоятельствах их жизни и приятным образом подготовляется все то удивительное и весьма диковинное, что содержится в последующих главах

То был благословенный год. На полях зеленели и великолепно наливались рожь и пшеница, ячмень и овес; крестьянские мальчики забирались в горох, а добрая скотина в клевер. Ветви деревьев ломились от вишен, и стаи воробьев, несмотря на самые лучшие намерения – склевать все дочиста, – вынуждены были половину оставить на съедение другим. Изо дня в день все живое досыта наедалось за большим открытым столом природы. Но краше всего были овощи, на славу уродившиеся в огороде господина Дапсуля фон Цабельтау, и не диво, что фрейлейн Аннхен была вне себя от радости.

Но здесь, пожалуй, надобно сообщить, кто были господин Дапсуль фон Цабельтау и фрейлейн Аннхен.

Быть может, любезный читатель, когда-нибудь путешествие приведет тебя в ту прекрасную страну, где протекает ласковый Майн. Теплый утренний ветер обвевает благоуханным дыханием равнину, сверкающую в сиянии восходящего солнца. Тебе не сидится в тесной карете, ты оставляешь ее и бредешь через рощу и, только спускаясь в долину, завидишь деревушку. Внезапно ты сталкиваешься в роще с долговязым господином, который приковывает твое внимание своим необычным платьем. На черный как смоль парик насажена маленькая серая войлочная шляпа, и все-то на нем серое – сюртук, жилет и панталоны, серые чулки и башмаки, и даже длинная палка покрыта серым лаком. Раскачивающейся походкой идет он навстречу, устремив на тебя большие, глубоко запавшие глаза, но, по-видимому, совсем не замечает тебя.

«С добрым утром, сударь!», – кричишь ты, когда он едва не сшибает тебя с ног. Он вздрагивает словно внезапно пробудившись от глубокого сна, приподнимает небольшую шляпу и глухим плаксивым голосом отвечает:

– С добрым утром? О сударь! Какая радость, что утро прекрасно! Бедные жители Санта-Круц – только что два подземных удара, а теперь вот льет проливной дождь!

Ты недоумеваешь, любезный читатель, что надлежит ответить этому странному человеку, но пока ты размышляешь, он, промолвив: «С вашего дозволения, сударь», – уже тихо прикоснулся к твоему лбу и взглянул на твою ладонь.

– Да благословит вас небо, сударь, вам благоприятствуют звезды, – говорит он так же глухо и плаксиво, как прежде, и уходит.

Этот чудаковатый человек не кто иной, как господин Дапсуль фон Цабельтау, чье единственное наследственное владение – бедная деревушка Дапсульхейм – раскинулось в самой приветливой и отрадной местности – куда ты сейчас входишь. Ты расположен позавтракать, но в корчме хоть шаром покати. Во время ярмарки поели все припасы, и так как ты не довольствуешься одним молоком, то тебе указывают на господский дом, где фрейлейн Анна радушно угостит тебя всем, что на сей случай припасено. Ты не стесняясь пойдешь туда. Про этот господский дом ничего не скажешь, кроме того, что в нем и впрямь есть окна и двери, как некогда в замке господина барона фон Тондертонктонка из Вестфалии^[1]. Но над входом красуется герб семейства фон Цабельтау, вырезанный из дерева так искусно, как то возможно лишь в Новой Зеландии. Этот дом необычен с виду оттого, что северная его сторона примыкает к ограде старинного разрушенного замка и задняя дверь дома некогда была калиткою замка, выходившею прямо на замковый двор, посреди которого высится, до сих пор еще невредима, круглая сторожевая башня. Из тех дверей, где прибит фамильный герб, навстречу тебе выходит молодая краснощекая девушка, которую за ее ясные синие глаза и белокурые волосы можно бы назвать и впрямь красавицей: только, пожалуй, сложения она чуть-чуть грубоватого и не в меру пышного. Воплощенная приветливость, она зазывает тебя в дом и, едва приметив, что ты голоден, тотчас же угостит тебя отменным молоком, предложит изрядный ломоть хлеба с маслом, а затем копченую ветчину, которая покажется тебе приготовленной в Байонне^[2], да и стаканчик свекольной настойки. Притом девушка, – а она не кто иная, как фрейлейн Анна фон Цабельтау, – бойко и свободно толкует обо всем, что касается сельского хозяйства, обнаруживая отнюдь не малые познания. Внезапно невесть откуда доносится громкий грозный оклик: «Анна! Анна! Анна!». Ты в испуге, но --">