Рюрик Ивнев - Самосожжение, Книга 1, Лист 1

проснулось во мне огневое,

Что дремало в глубинах когда-то,

И забилося сердце святое,

Запылало в рубинах заката.

И сгорело тоскливое тело.

Молодое желание – пепел.

И забыл я, кровь алую не пил,

Или пил я в тоске огрубелой?

И теперь – лишь дрожанье эфира,

И теперь – свет в разрушенной гроте.

И забыл я безумие мира,

И забыл я волнение плоти.

«Дни, ушедшие в вечность – лепестки маргариток…»

Дни, ушедшие в вечность – лепестки маргариток

Отрываемых девушкой. Да. Нет. Да. Нет. –

Прошлые дни, – драгоценный слиток,

И стих, что не допел поэт.

Вечер, шуршащий тонкими тканями,

Унесет дни, цветы – дни.

Вечерами, вечерами ранними

У взморья зажгутся огни.

За туманными, серыми клочьями

Плывут корабли, корабли…

Их огни, их огни многоточьями

Далеко от земли.

Эти дни, эти дни унесенные –

Что они для меня, что они?

Сердце мое сожженое,

Сердце, усни.

«Глаза полузакрыв, вдыхая пламень яркий…»

Глаза полузакрыв, вдыхая пламень яркий,

Душой проснувшейся я несся к небесам.

Молился я из тьмы примчавшимся часам,

Что дали смертному бессмертные подарки:

Любви стозначный смысл и мысли трепет жаркий…

Я вышел за предел. Рукою твердой сам

Дал Огнь пронзающий липу и волосам,

И дрогнув пала цепь, и пали жизни арки.

И вот иная жизнь, как явь, проникла в кровь,

Рождая новые, незнанные начала.

Душа в томлении безмолвною задрожала,

Познав всё скрытое и скрытую любовь.

Внизу костер горел, измученный до ала,

И озаряла Верх Божественная Новь.

--">