Борис Леонидович Пастернак , Рюрик Ивнев , Сергей Павлович Бобров , Николай Николаевич Асеев , Василиск Гнедов , Иван Васильевич Игнатьев , (Божидар) - Руконог

его венку ничего не прибавляют. Приятны стихи (только стихи-ли?) г. Маяковского. – Ну, а теперь – самое интересное: г. Шершеневич. Не плачь, деточка-читатель, сейчас его высекут и он перестанет так плохо пахнуть! Стишков его мы читать не будем, знаем мы эти штучки! мы прямо в отдел его божественной прозы направимся. Прозу г. Шершеневич считает более родной стихией, он там не стесняется. Пишет хлестко, – в «Раннем Утре» так постыдились бы писать. – Есть на свете небезызвестный г. Кречетов. Человек он неталантливый, стихи пишет лишь чуть получше, чем г. Шершеневич, но в свое время много поработал и много дельного сделал в своем «Грифе». Поэтому он приобрел некоторый навык в стихах, и естественно, что изделия г. Шершеневича его не прельщают. И вот однажды он осмелился назвать г. Шершеневича – «обезьяной Северянина» и по совести ему объяснил, что человек тот наглый, претенциозный и проч. Г. Шершеневич о себе мнения чрезвычайно высокого, и обиделся не на шутку. И что он Кречетову написал! Со времен Булгарина не было такого позора в русской литературе. – Дальше, – г. Шершеневич, как мы уже упоминали, чрезвычайно недолюбливает «Лирику». С одной стороны тому причина уже рассказанный нами случай, с другой – то обстоятельство, что, как ни пытался г. Шершеневич в свое время попасть в «Лирику», ему это не удалось, и как ни звал поэтов из «Лирики» в свой «Мезонин», никто не пошел^[2]. И вот на страницах «Футуристического журнала» он разделывается со своими «врагами» под псевдонимами, которые сделали бы честь «Будильнику». – Вышла в «Лирике» первая книга стихов г. Пастернака, – исключительная ее талантливость безусловна и выдумать про нее что-нибудь плохое затруднительно, но для нашего автора затруднений не существует, и с умопомрачительной ловкостью он заявляет, что г. Пастернак подражает… ему, г. Шершеневичу, и чтобы это не звучало слишком идиотично, указывает на две страницы из книги, – цифры, которые ему взбрели в голову во время писания замечательной рецензии этой. О книге г. Боброва он говорит совершенно исключительные мерзости, – что они значат, понять невозможно, но в этом то пафос газетчиковской инсинуации – гнусно подмигнуть в пустоту, а потом делать невинное лицо. Заканчивает свою статейку г. Шершеневич эпиграммой на книгу г. Боброва, которую талантливые корректора «Футуристического журнала» именуют «Вертоградари над Козами», такой красивой и грамотной, что рассказать невозможно. Когда вышла книга г. Боброва, на нее очень обиделся «Синий Журнал» и тоже написал эпиграмму, но все же получше. Потом г. Шершеневич принимается за книгу г. Асеева «Ночная Флейта». Г. Асеева наш критик особенно не любит, за что – мы пока не будем рассказывать. И в рецензии нечто вовсе невообразимое поднимается. Вот вам остроумие критика в этой статейке: «Обложка книги значительно выиграла бы, если бы была напечатана ярко черным к ярко черному». Плохо, конечно, что это безнадежно глупо, бесконечно пошло, но всего хуже то, что и пошлость и глупость эти сознательны. Бедный автор идиотской рецензии! –

Ничего не будет нового,

Если завтра у него –

На спине туза бубнового

Мы увидим… Ничего!..

«Футуристический журнал» по примеру «Скорпиона» и «Аполлона» напечатал в первом своем выпуске сводку рецензий о произведениях «гилейцев». Но ни «Скорпион» ни «Апполон» не были такими предусмотрительными, как «гилейцы.» Мы, конечно, лишены возможности проверить число передержек во всех перепечатанных рецензиях, но метод «гилейцев» очень ясен на манипуляциях со статьей г. Боброва из IX альманаха «Петербургского Глашатая»^[3]. Все, что могло быть явно и существенно неприятно «гилейцам», из этой заметки выброшено, и оговорено точками лишь в одном случае. Г. Бурлюк примечает к статье г. Боброва, что вступать с такими господами в какие бы то ни было споры он не может, так как г. Бобров объявил де себя человеком с развороченным черепом^[4] который «на белом ищет черное, а в черном видит белое.»^[5]. – Конечно, мы не смеем сомневаться что у г. Бурлюка череп твердости исключительной, конечно, мы ни на минуту не подумали, что такой положительный и практический человек, как г. Бурлюк может заниматься чем либо иным, чем исканием в белом белого и проч.; конечно, мы хорошо знаем, что спорить иной раз опасно и лучше сделать гордое лицо и спрятаться за передержки, – но зачем же, чорт возьми, рассказывать, что г. Бобров называет себя --">