Ким Шмонов - Меня все это больше не е… Ранние годы Игоря Чекомазова

блокнот станет в некотором смысле его визитной карточкой.

Но ничто не может продолжаться вечно. В один из теплых весенних дней Игорю удается организовать побег.

Все было тщетно – врач молчал,

И ухмыляясь, все больше дозы назначал.

Бежали дни – и я смирился остаться здесь на много лет

Как вдруг однажды на прогулке увидел я надежды свет.

***

Услышал я, как за забором беседа шла – пропал билет!

На Крайний Север должен ехать один прославленный поэт

К нему рабочая бригада должна подъехать из Москвы,

Все очень смелые ребята. Вот только умер он – увы!

***

Он денег стоит, только взят по брони,

Тут только ехать – хоть езжай самой

Оплачен поезд, теплоход и на еду талоны,..

Потом молчание – и я нетерпеливо уже качаю головой.

– А что билет? Билет тот у ребят.

Пред ними двери открывает Норильский горный комбинат.

1991

Так Игорь оказывается в Норильске. Как он смог туда попасть без документов в больничном халате – так до сих пор и осталось загадкой. Почти три года он провел там…

В самом суровом городе Советского Союза

Это были три года вызова, три года переосмысления прожитого, три года познания неочевидных вещей.

Как все ужасно стало тихо

Здесь только смерть – такой вам результат

И тараканы мрут – такое лихо

И все что было, не вернуть назад.

***

Работать я могу – мне хоть сейчас на шахту

Пусть даже бесполезен и убог

И там, и тут рутиной вечной вахты

Звенящий вечный зов я позабыть не смог

***

Когда-нибудь я может быть растаю,

Замерзший в этой вечной мерзлоте,

Я здесь не ради денег – это знаю,

И понимаю – здесь условия не те.

***

Как близко все – и нет вещей неважных,

Как будто с гор спустился и живешь,

Но пусто здесь – и это очень страшно,

То скука заедает, то бросает в дрожь.

***

Меня кручина эта не сломает,

Пусть долог сон – когда-то я проснусь.

И где бы ни был я – я это знаю,

Сюда я обязательно вернусь.

1990

Здесь с новой силой Игорь взялся за «Параномику». На сей раз под его ударом оказались философы. Сократ…

Ты знал, что ничего не знаешь,

А я не знаю ни хуя,

Горбатых много. А ты знаешь,

Что эта чаша не твоя?

***

Умолкли в зале опустелом

Все разговоры ни о чем,

Идут года, и между делом.

Ты что-то прячешь под плащом

1990

Гераклит…

Я не вошел в ту реку дважды,

Но видел в жизни много рек.

И где-нибудь всплыву однажды,

Простой, как пробка, человек.

***

Тот опыт хоть и не удался,

Но я и глазом не моргнул.

В одних я сладостно купался,

В других – отчаянно тонул.

1990

Декарту…

Сказав «Cogito ergo sum»

Ты породил немало дум,

Оценок, споров, тем, суждений

И всевозможных впечатлений.

***

Меня пугает дуб тенистый.

Раз существует – значит мыслит.

Да, братцы, вот достойный шанс

На когнитивный диссонанс

1991

Канту…

Когда смотрю на вещь-в-себе

На зависть всякой голытьбе,

Я ужасаюсь – Вашу мать!

Умом все это не понять.

***

Но ведь на то они и вещи,

Как ни зови, а словом вещим

Не будет это имя. Многих

Тайн не узнаем мы в итоге.

***

Неутешителен итог

Всех этих очень умных строк.

Но мы пойдем другим путем,

Мы вещь-в-себе – в себе найдем!

1991

Ницше…

Плачьте люди Земли, умер Бог,

Говорил нам Вильгельм Фридрих Ницше.

Пусть он мертвый, но он нам помог,

Отыскать цель, значение, пищу и нишу,

Неизвестен над пропастью путь,

И забыта дорога обратно,

Где мы? Это вкурил кто-нибудь?

Я живой или нет!?

                  Непонятно…

1990

А это было посвящение всем философам мира в целом.

Надеждой ты любви не купишь,

А верой – купишь не у всех,

Так сильно истину ты любишь,

Что совершаешь с ней содомский грех

1991

Не обошел Игорь стороной и восточных философов. В частности, несколько его стихов посвящены дзэн-буддизму.

Звук хлопка одной ладони -

Большой секрет для посторонних.

Он может понят быть яснее,

Когда ладонью бьют по шее.

1991

Встретишь Будду – убей Будду

Повторяться я не буду.

Всходит рожь, цветут сады,

Им твой Будда – до пизды.

1991

Шли месяцы и годы… Были полярные ночи, черная пурга и непредсказуемо короткое северное лето.

А потом наступил август 1991 года. Когда начались всем известные события, Игорь тут же вылетел в Москву. Вылетел, чтобы драться за те крохи свободы, которые у него были. Драться насмерть…

Победа тогда была нелегкой. Свободы стало больше, неизмеримо больше… Но был подвох – свобода эта оказалась --">