Николай Николаевич Асеев - Том 1. Стихотворения и поэмы 1910-1927

запевала,

    а он – политрук,

лежим в болотной трясине.

Но мы не сдадимся

     на милость врага,

пощады его

   не спросим.

В лицо нам – звезда,

      светла и строга,

взошла

  и глядит из-за просек.

И если так надо, –

     под серым дождем,

как день ни суров

     и ни труден, –

и ночи, и годы,

    и дольше прождем,

пока

 не избудем буден.

8

И только,

   прижавшись к плечу плечом,

друг друга

   обмерив глазом,

над верным вождем,

     над Ильичем,

мы вспыхнем

    и вспомним разом:

как на море буря,

     мачтой маша,

до слез начинает

     захлестывать,

как –

  лирика это или душа –

бьет в борт

   человечьего остова.

И море,

  откликнувшееся на зов,

плеснет,

  седо и клокато,

взгремит

   от самых своих низов

до самых

   крутых накатов.

И в клочья

   разорвана тишина,

игравшая

   в чет и нечет,

и в молнии –

    снова земля зажжена,

и буря

  и рвет и мечет!

1925

Красношейка

  О Васейке

Красношейке

  песня начата.

Барабан,

  резвей забейся –

шаг наш рассчитай.

  Мы спешим

веселым маршем

  по тропе лесной.

Мы идем

  на смену старшим

новою весной.

  Пионер

Васейка Селин

  первого звена –

жилка каждая

  весельем

в нем напоена.

  Образцовым

пионером

  он уж целый год.

Красным галстуком

  почетным

счастлив был и горд.

  И резвиться

и трудиться

  до семи потов,

шею мыть

  и чистить зубы

он всегда готов.

  На часах

стоял, как аист,

  не боясь дождя.

Знал о деле

  и о жизни

каждого вождя.

  Он на лыжах

и в футболе

  не был неуклюж.

На разведку

  он без страха

шел в лесную глушь.

  И во всем

он был примерным

  удальцом – пока

не пришлось

  отряду встретить

черного быка.

  Этот бык

по кличке «Аспид»

  грозен и угрюм.

Не затеешь

  с ним в пятнашки

резвую игру.

  Потрясая

долгим ревом

  долы и луга,

нес он низко

  и сурово

страшные рога.

  И к Васейке

пионеру,

  пересекши луг,

с бычьей

  мрачною манерой

бросился он вдруг.

  Туп и тяжек

под копытом

  разъяренный скок.

До леска

  домчать Васейка

не поспеет в срок!

  «Красный галстук!

Красный галстук! –

  закричал пастух. –

Брось на землю!

  Бык не любит

этаких вот штук!»

  Но позор

для пионера

  сдать почетный знак,

как бы близкая

  опасность

ни была грозна!

  И Васейка,

напрягая

  силы на бегу,

думал: «Нет!

  Я красный галстук

сбросить не могу.

  Это было б

униженьем

  для всего звена, –

после этого

  какая ж

будет нам цена?!»

  И когда

ему осталось

  хоть на землю лечь,

слыша грозное

  сопенье

сзади самых плеч,

  задыхаясь,

он заметил

  у дороги – дуб…

Он к нему –

  и к нижней ветви

прянул на ходу.

  Сердце бьется

слишком шибко –

  не подтянешь рук,

нету мочи

  перекинуть

тело через сук.

  Не трещи ты,

ветвь лесная,

  до земли не гнись!

Горе бедному

  парнишке

оглянуться вниз.

  Там, копытом

землю роя,

  раскачав рога,

ожидает

  Красношейку

гнев и месть врага.

  И от тяжести

слабея,

  от тоски дрожа,

красный галстук

  Красношейка

на груди зажал.

  Но не бойтесь

за Васейку!

  Он не одинок:

вкруг быка –

  с боков и сзади –

топот быстрых ног.

  Не таких

еще придется

  им смирять скотов.

И на помощь

  пионеру

каждый стать готов!

  Тут такой

поднялся гомон,

  топот, свист и крик,

что, поджавши хвост,

  дрожащий

отступает бык.

  Отовсюду

видя только

  смелые глаза,

он, смущенный,

  мелкой рысью

затрусил назад.

  Что ж Васейка?

Он как будто

  вовсе не герой.

Или бегают

  герои

от быков порой?

  Но рассказ

о Красношейке

  много лет подряд

будет помнить

  и в напевах

повторять отряд!

  Как бы ни был

враг --">