Александр Поуп - Виндзорский лес

Виндзорский лес

Non injussa cano: Те nostrae, Vare, myricae,

Те Nemus omne canet; nec Phoebo gratior ulla est

Quam sibi guae Vari praescipsit pagina nomen.

Virg., Ecl. VI, 10-12

Не без приказа пою, но, Вар, кто мое сочиненье

Будет с любовью читать, увидит: все наши рощи,

Верески все воспевают тебя! Нет Фебу приятней

В мире страницы, чем та, где ей посвящение Вару.

Вергилий. Эклога VI. (Перев. С. Шервинского.)

Высокочтимому лорду Джорджу Лэндсдауну

Твой лес, о Виндзор, твой зеленый кров

И королей и муз принять готов;

Тебе мой стих. Лесных прошу я дев

Озвучивать ручьями мой напев.

О музы! Грэнвилл ждет, а где же дар?

Неужто Грэнвилл недостоин чар?

Отрадный мы утратили Эдем,

Но в песнях он, зеленый, ведом всем;

Изволь мне, Музы, грудь воспламенить,

Дабы с Эдемом Виндзор мне сравнить.

Вот холм и дол, вот лес, вот гладь воды,

И между ними видимость вражды,

Но мнимый хаос взору говорит

О том, что здесь гармония царит;

В различиях мы видим лучше строй

Там, где стихии ладят меж собой.

Здесь листья чередуют свет и тень,

Отчасти только допуская день;

Так нимфа, обожателю в ответ,

Не говорит порой ни "да", ни "нет".

Одна к другой там тени могут льнуть,

Друг друга норовя притом спугнуть;

Плывут над рыжим лугом облака,

И виден синий холм издалека.

Здесь вся в пурпурном вереске земля,

Там дальше плодородные поля,

Средь пустоши угрюмой острова,

Где высятся хлеба и дерева.

Пусть амброй похваляется Восток,

Где в деревах благоуханный сок,

Британский дуб зовет британских Муз;

Приносят нам дубы ценнейший груз.

Олимп в неувядаемой красе,

Где собираться любят боги все,

Едва ли краше скромных этих гор,

Где для богов раздолье и простор;

Ты посмотри: здесь Пан — хранитель стад,

Плодам Помоны радуется сад;

Румяной Флоре все цветы к лицу,

Церера урожай сулит жнецу;

Промышленность в долинах расцвела;

При Стюартах богатствам нет числа.

Однако та же самая страна

Была пустынна в прошлом и мрачна;

Как хищный зверь, закон тогда был дик,

И не было спасенья от владык:

Присвоили бы даже небеса,

Опустошая воды и леса;

И зверь бежал неведомо куда,

И люди покидали города;

И кто бы на чужбину не бежал,

Когда тиран стихиям угрожал?

Напрасно прораставшее зерно

Согрето было и орошено;

Селяне видят свой напрасный труд

И средь полей голодной смертью мрут.

Одна и та же казнь могла постичь

Убийцу и охотника на дичь,

Которую откармливал тиран,

На голод обрекая поселян.

Был дерзкий Нимрод, истинный злодей,

Безжалостный охотник на людей;

Так, словно дичь, преследовал врагов

Норманн, вооруженный до зубов;

Царило запустение в домах,

И в храмах, и в полях, и на холмах;

На улицах густели сорняки,

В святилищах свистели сквозняки;

Средь бывших городов и деревень

Плющ на развалинах топтал олень;

Лис рыскал средь зияющих могил,

На хорах ветер воющий царил.

Народом проклят, лордов запугав,

Властитель тешил свой преступный нрав,

Своим жезлом железным потрясал,

Как будто Сам Господь — его вассал;

Так превзошел жестокостью тиран

И варваров саксонцев и датчан.

Везде непогребенные тела

И нет голодным хищникам числа;

Затравленный судьбою наконец,

В добычу превращается ловец;

Копье сжимая, раненый лежит,

И кровь из ран горячая бежит;

Впоследствии без гнева короли

Смотрели, как селения росли;

Стада паслись, прославив мирный край,

И на песках был собран урожай;

Лес в изумленье на зерно глядел,

И радовался втайне земледел;

В Британии Свобода — Божество,

И для нее настало торжество.

Охота смелых юношей влечет,

В чьих жилах кровь горячая течет;

В дубравах может ловчий преуспеть;

Трубите в рог, раскидывайте сеть!

Когда развеет осень летний зной,

В полях для куропаток рай земной;

Тогда, свою вынюхивая цель,

Бежит перед охотником спаньель,

Которого чутье не подведет:

--">