Василий Андреевич Жуковский - Наль и Дамаянти

Василий Андреевич Жуковский НАЛЬ И ДАМАЯНТИ

Индейская повесть ^[1]

В те дни, когда мы верим нашим снам

И видим в их несбыточности быль,

Я видел сон: казалось, будто я

Цветущею долиной Кашемира

Иду один; со всех сторон вздымались

Громады гор, и в глубине долины,

Как в изумрудном, до краев лазурью

Наполненном сосуде, – небеса

Вечерние спокойно отражая, —

Сияло озеро; по склону гор

От запада сходила на долину

Дорога, шла к востоку и вдали

Терялася, сливаясь с горизонтом.

Был вечер тих; все вкруг меня молчало;

Лишь изредка над головой моей,

Сияя, голубь пролетал, и пели

Его волнующие воздух крылья.

Вдруг вдалеке послышались мне клики;

И вижу я: от запада идет

Блестящий ход; змеею бесконечной

В долину вьется он; и вдруг я слышу:

Играют марш торжественный; и сладкой

Моя душа наполнилася грустью.

Пока задумчиво я слушал, мимо

Прошел весь ход, и я лишь мог приметить

Там, в высоте, над радостно шумящим

Народом, паланкин; как привиденье,

Он мне блеснул в глаза; и в паланкине

Увидел я царевну молодую,

Невесту севера; и на меня

Она глаза склонила мимоходом:

И скрылось все… когда же я очнулся,

Уж царствовала ночь и над долиной

Горели звезды; но в моей душе

Был светлый день; я чувствовал, что в ней

Свершилося как будто откровенье

Всего прекрасного, в одно живое

Лицо слиянного. – И вдруг мой сон

Переменился: я себя увидел

В царевом доме, и лицом к лицу

Предстало мне души моей виденье;

И мнилось мне, что годы пролетели

Мгновеньем надо мной, оставив мне

Воспоминание каких-то светлых

Времен, чего-то чудного, какой-то

Волшебной жизни. – И мой сон

Опять переменился: я увидел

Себя на берегу реки широкой;

Садилось солнце; тихо по водам

Суда, сияя, плыли, и за ними

Серебряный тянулся след; вблизи

В кустах светился домик; на пороге

Его дверей хозяйка молодая

С младенцем спящим на руках стояла…

И то была моя жена с моею

Малюткой дочерью… и я проснулся;

И милый сон мой стал блаженной былью.

И ныне тихо, без волненья льется

Поток моей уединенной жизни.

Смотря в лицо подруги, данной богом

На освященье сердца моего,

Смотря, как спит сном ангела на лоне

У матери младенец мой прекрасный,

Я чувствую глубоко тот покой,

Которого так жадно здесь мы ищем,

Не находя нигде; и слышу голос,

Земные все смиряющий тревоги:

Да не смущается твоя душа,

Он говорит мне, веруй в бога, веруй

В меня. Мне было суждено своею

Рукой на двух родных, земной судьбиной

Разрозненных могилах те слова

Спасителя святые написать;

И вот теперь, на вечере моем,

Рука жены и дочери рука

Еще на легкой жизненной странице

Их пишут для меня, дабы потом

На гробовой гостеприимный камень

Перенести в успокоенье скорби,

В воспоминание земного счастья,

В вознаграждение любви земныя

И жизни вечныя на упованье.

И в тихий мой приют, от всех забот

Житейского живой оградой сада

Отгороженный, друг минувших лет,

Поэзия ко мне порой приходит

Рассказами досуг мой веселить.

И жив в моей душе тот светлый образ,

Который так ее очаровал

Во время оно… Часто на краю

Небес, когда уж солнце село, видим

Мы облака; из-за пурпурных ярко

Выглядывают золотые, светлым

Вершинам гор подобные; и видит

Воображенье там как будто область

Иного мира. Так теперь созданьем

Мечты, какой-то областью воздушной

Лежит вдали минувшее мое;

И мнится мне, что благодатный образ,

Мной встреченный на жизненном пути,

По-прежнему оттуда мне сияет.

Но он уж не один , их два; и прежний

В короне, а другой в венке живом

Из белых роз, и с прежним сходен он,

Как расцветающий с расцветшим цветом;

И на меня он светлый взор склоняет

С такою же приветною улыбкой,

Как тот, когда его во сне я встретил.

И имя им одно. И ныне я

Тем милым именем последний цвет,

Поэзией мне данный, знаменую

В воспоминание всего, что было

Сокровищем тех светлых жизни лет

И что теперь так сладостно чарует

Покой моей обвечеревшей жизни.

Дюссельдорф, 16/28 февраля 1843.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

1

Жил-был в Индии царь, по имени Наль. Виразены

Сильного сын, обладатель царства Нишадского, этот

Наль был славен делами, во младости мудр и прекрасен

Так, что в целом свете царя, подобного --">