Юрий Галансков - Стихотворения

Юрий Галансков Стихотворения

Вступление к поэме «Апельсиновая шкура»

Я — поэт.

Мне восемнадцать лет.

Возможно, поэтому

хочется

в тело Земли

вцепиться

усилием рук и ног,

в щепки разбить границы

и вычесать Атомных блох.

Вы по ночам спите,

мучаете ваших жён.

А я в стихотворные нити

весь до волос погружён.

И когда кто-нибудь из вас

не верит в мой творческий рост,

я прикуриваю от горящих глаз

или от кремлёвских звёзд.

Все утверждают, что, вроде, я груб,

и ни один иначе;

а я улыбаюсь гвоздиками губ

и изредка ландышем плачу…

Я белкой резвился на ёлке по иглам,

я цвёл на вишнёвой ветке.

И вдруг, неожиданно, сделался тигром

у жизни в железной клетке.

«Он к нам придёт…»

Он к нам придёт,

надев свою кольчугу,

раскрасив улицу плакатом и мечом,

лучом встревожит

каждую лачугу

и разорвётся красным кумачом.

Он наши раны рваные залечит,

он наши шрамы верою скуёт,

он распрямит

прогнувшиеся плечи

и чёрные оковы разобьёт.

Он красной птицей

явится в темницы,

он нерешённое

решит

гораздо

проще.

Уже сверкает лезвие зарницы

и блеск меча

зовёт меня

на площадь.

Конструкция

«Папа, снимите хомутики», —

маленький мальчик изрёк.

«Видишь, сыночек, прутики;

а если ещё поперёк?..

Дай-ка тетрадку в клетку.

Здесь нарисуй

     глаза,

          птичку,

              солнце

                  и ветку,

и на щеке — слеза…»

И на тетрадке в клетку

тихо рисует зверёк

        птичку,

          солнце

            и ветку

в прутиках поперёк…

«Бежим туда — ты знаешь…»

Бежим туда —

ты знаешь, где

в ветвях щебечущей идиллии

меж чёрных рёбер на воде

растут фарфоровые лилии.

Я на руках тебя несу

к берёзе в солнечную сетку.

Потом в тяжёлую косу

вплетаю ивовую ветку.

«Рванулось пламя из ствола…»

Рванулось пламя из ствола

под кроной ивы молодой.

И лебедь вскинул два крыла

над окровавленной водой.

Другая птица вверх взлетела,

И, за крыло сложив крыло…

Её стремительное тело,

упав, разбрызгало стекло.

То было утром — рано, рано.

Лишь солнце землю припекло. —

И чёрный пруд кровавым шрамом,

как щёку негра рассекло.

Ночь темна…

1

Ночь темна.

Луна.

Неяркий свет в углу окна

вещает —

скоро будет что-то…

Ведь не напрасно эти ноты

тревожно лезут из-под шторы,

насторожённые, как воры.

Вот чья-то быстрая рука,

касаясь клавишей слегка,

рождает звук —

как стук рапир,

как лай собаки на цепи,

как Ниагарский водопад,

как бой нервический в набат.

2

Ночь темна.

Луна.

Шуршит листвою тишина.

Но тишина обречена

на…

Ведь ясно каждому — не зря

они стоят у фонаря,

о чём-то тихо говоря.

Стоят — и каждый молодой,

стоят — и каждый с бородой,

стоят — и не разлить водой.

Здесь нет людей,

здесь — динамит,

здесь искра взрывом прогремит.

Поэтому-то тишина

обречена

на…

3

Ночь темна.

Луна.

Она, конечно, не одна.

И я совсем не одинок,

вот-вот — и прозвенит звонок.

Услышу в дверь условный стук,

вскочу, схвачу пожатье рук,

надену плащ,

и мы уйдём

почти

под проливным дождём.

Уйдём,

и надо полагать —

идём кого-то низвергать.

Утро

Горящим лезвием зарницы

восток поджёг крыло вороны.

И весело запели птицы

в сетях немой и чёрной кроны.

Запутал ноги пешеходу

туман, нависший над травой…

И кто-то лез беззвучно в воду

огромной рыжей головой.

1955 (?)

«События спешили

--">