Аркадий Кутилов - Поэмы

ответа.

"Ночь!" – нет ответа...

Все без меня гениально воспето.

Все отрицается внутренним басом:

"Молодость?" – прочь!

"Ненависть?" – нет!..

Капитулянтским просительным глазом

цепко рифмую слова из газет:

"Пленум горкома" – с детства знакомо...

"Выше надои!" – что-то святое...

"Парень из Братска" – с орденом лацкан...

***

Насильно-торжественно сердце качну

глаголом седьмого спряженья.

Как в лучших газетах, поэму начну

с международного положенья:

Вот Боннский завод продает водород –

для бомб в производстве кустарном...

Вот заяц забрался ко льву в огород,

угрохав полсотни жандармов...

Церковники лижут пластмассовый крест

и снова шельмуют Коперника...

К любому поэту – приставлен Дантес,

любой городишко – грядущая Герника...

Ах, Герника, Герника, ночь над тобой –

холодная тьма без просвета...

И ты беззащитна, как город любой...

Но только... Но только не этот...

Какой же "не этот"?.. (Сквозь джунгли-слова

крадусь к трепыхнувшейся теме...).

Но только не этот, который – Москва!

Единственный в звездной системе!

Мы любим Москву, и Москву сбережем

и в громе, и в пламени рыжем...

Мы любим – и точка! Вопрос разрешен.

За что? Разберемся пониже...

***

Как страшно наткнуться на вечную тему:

а вдруг не найду золотые слова...

Без ведома сердца задумал поэму,

но дрогнуло сердце при слове "Москва".

И мысли уже начинают искрить,

и падает искорка в душу...

Начну говорить, говорить, говорить...

С л у ш а й...

* * *

Нет милее мне пейза́жа,

чем Москва – столица наша.

Нет сильнее пейзажа́,

чем вода синей ножа.

Я над Яузой вишу –

в дополненье к пейзажу́...

Москвичей святые лики –

вернисажищем живым...

Что ни встречный, то великий

или будет таковым!

Постовой! и ты великий?

Погляди в моё лицо:

из Москвы меня не выкинь,

как из песенки словцо.

На Москве имеет место

все, что в цвете и цвету...

Вот кого-то ждет невеста, –

подойду – и пропаду!

Нас Москва моментом женит,

лучше свах и прочих баб...

...Сбоку чапает священник:

чап-чап-чап!..

Вот идет по-русски чинно,

будто режет каравай –

стенобитная машина

по фамилии – трамвай.

Прут артелью москвичата –

Стеньки Разина внучата...

Среднерусская порода,

древнеатомный народ...

Но в Москве не без урода,

и смотрю – стоит урод.

Мощным брюхом рубашечка вспучена,

заграничный трещит ремешок.

Как столица ему понаскучила!..

Прямо взял бы да снова поджёг!..

От души скажу – не для принципа:

если он – москвич, я – провинция...

Если он – бульдог,

то дворняга я...

А Россия – цветок,

Москва – ягодка!

В этой ягодке – витаминочка,

может, Леночка, может, Ниночка.

Просто девочка беспрозваиная...

Ах, любовь ты моя безымянная!..

***

Я москвичку безымянную люблю.

Только вспомню – и такое замелю...

Был апрель еще не зелен, только желт...

Шел Арбат, а может, я куда-то шел...

Я дурил и подчирикивал птичкам,

будто лет мне от двух до пяти...

Вдруг – стоит, как разбойник, – москвичка

на моем транссибирском пути.

Беспощадно стоит, закатав рукава,

целит в лоб чуть подкрашенным оком...

Ах, Арбат, ты Арбат, ах, Москва, ты Москва!.

Синий плащ да пружинистый локон!..

Я хочу и в этот миг, и столетие спустя

вспоминать ваше N-ское имя...

Из души страстя в рот и в уши свистя,

к вам стихами выливаются тугими.

Я москвичку безымянную люблю,

тем апрелем вечно память тереблю...

Я шепчу через сибирские снега,

что она – моя толчковая нога.

Помогает мне бросаться за светом

через пошлостей смертельные рвы...

Помогает и не знает об этом,

потому что их, таких, пол-Москвы!..

Пол-Москвы, пол-Земли и пол-Космоса.

Расскажу-ка --">